– Ты что за мной ходишь? – спросил тогда Антон.
– Где хочу, там и хожу, – ответил Кирилл. – Тебе какое дело? Может, у нас пути одинаковые.
Потом Кирилл его угостил хлебом, который стащил в магазине. Так они и остались вместе.
Подвал, в котором они стали жить, Кирилл давно заприметил и пригласил туда Антона. Пока Антон привыкал к новому образу жизни, Кирилл снабжал своего друга едой, которую таскал из магазинов и киосков, пока Антон об этом не узнал. Вот тогда он ему строго запретил заниматься воровством и припугнул, что они из-за этого могут даже расстаться. Антон рассказывал ему выдуманные истории о жизни в тюрьме, чтобы запугать как-то Кирилла, и тот поверил, перестал воровать.
Антон был доволен своим другом, но недолго. Однажды он принес какие-то игры в коробках.
– Ну, а это еще откуда? – спросил удивленный Антон. – Только не говори мне, что нашел на помойке.
– Именно там и нашел, – не сознавался Кирилл.
– Покажешь на какой? Универмаг называется или как?
Антона провести было сложно, тем более что фантазия у его друга была слабая.
– Значит так, – решительно сказал Антон и стал собирать свои вещи. – Ухожу я от тебя. Мне с вором делать нечего.
Кирилл перепугался и стал давать клятвы, что все это в последний раз. Антон довел его до слез, запугивая тюрьмой и полицейскими, которые могут в любой момент прийти и арестовать их обоих.
Кирилл не разговаривал с Антоном в тот день до самого вечера: сидел в углу, поджав под себя ноги, и даже отказался есть.
Уже ночью, когда они улеглись спать, он прижался к Антону и тихо прошептал:
– Ты же меня не бросишь? Я, честное слово, исправлюсь, мамой клянусь.
Его откровенные слова сильно повлияли на Антона, и он ему поверил снова.
– В последний раз, понял? Не нужен мне друг с такими наклонностями.
– Ты правда меня за своего друга считаешь? – спросил Кирилл.
– Пока – да.
– Ты мне веришь? Я точно не буду больше воровать.
Антон взглянул на Кирилла, увидел его светящиеся глаза и понял, что теперь подействовал на него основательно.
Кирилл оправдал доверие и больше никогда не занимался воровством.
Глава 2
На следующий день к вечеру стало намного прохладнее, и Антон, поеживаясь от холода, приподнял воротник на старенькой рубашке, сгорбился и, сунув руки в рваные карманы штанов, побрел через туннель к Ленинградскому вокзалу. Уже было совсем темно, и он старался обходить светлые места, чтобы скрыть свой невзрачный вид от прохожих. На улице, перед вокзалом, ветер растрепал его недавно еще светлые, а сейчас серые от грязи волосы, превратив их в настоящую копну. Антон это сразу почувствовал и постарался как можно лучше пригладить их ладонями, однако в результате стало еще хуже. Он стыдился своего вида: чумазого лица, этих грязных, лохматых волос, рваных ботинок, штанов, от которых вчера он оторвал еще и клок материи на заднем месте, и клетчатой рубашки с тремя пуговицами на груди. Делать было нечего, хотелось есть, и это заставило его войти в здание вокзала.
Сегодня на Ленинградском было спокойно. Он без проблем прошел переполненный пассажирами зал и вышел на перрон. Здесь тоже было множество людей: шла посадка сразу в нескольких направлениях.
Почему-то именно сейчас он позавидовал этим отъезжающим суетливым пассажирам. Ему тоже захотелось уехать куда глаза глядят, лишь бы подальше от этих мест и от этого злосчастного подвала, где они с Кириллом провели последние несколько месяцев и пережили суровую московскую зиму.
В животе урчало от голода, и Антон заглотал побольше воздуха, чтобы успокоить желудок. Так он обычно делал в таких случаях, и это как будто помогало ему справиться с этим урчанием.