Вещи, с которыми остаёшься один на один, куря ночью на балконе сигарету.
Я часто распределял в голове нашу компанию по характерам: Кир, например, прирождённый лидер, потому что всегда знает, как надо; Макс прямолинейный и готов в нужную минуту подвалить пиздов; Костян серьёзный и редко когда теряет голову — быть может поэтому я тогда раскрылся именно перед ним; Ёжик — это Аид из мультика про Геркулеса: частенько бывает мрачным без причины и поддаётся плохому настроению. Ну и раз уж все такие строгие, кто-то же должен был взять на себя роль идиота, чтобы спасать остальных от депрессняка и скуки, так почему бы этим кем-то не быть мне?
Единственный минус — после всего некому вытаскивать из депрессняка меня самого.
Описав в дневнике свой сегодняшний «счастливый кошмар», вышвыриваю из головы все закидоны, возвращаюсь в комнату и натягиваю толстовку и джинсы, размышляя о том, где в этом году отмечать Новый год. Отец собирается поехать в Альпы покататься на лыжах и берёт Аню с собой, но чего я в этой Европе не видел? Илья — самая охерительная компания, которую только можно придумать, но делить квадратные метры с Жанной означает, что праздник закончится скандалом, ибо эта падла найдёт, за что выпилить мозг брату.
Покумекав с пару минут, понимаю, что в этом году я просто нахуярюсь в одиночку в своей квартире и после потащусь куролесить, куда глаза глядят, а на утро буду разгребать последствия своей пьянки.
По наклонной катишься, принцесса.
Кривляюсь своему отражению в зеркале, ерошу ворох волос на голове, надеваю пальто и цепляю соблазнительную улыбку на губы: самый верный способ избавиться от лишних мыслей — трахнуть какую-нибудь красотку.
Благо, желающих переспать с одним из пяти популярных парней института хоть отбавляй.
Я вот давно мечтаю поиметь близняшек.
Фыркаю и выхожу из дома; надо будет позвонить отцу и спросить, как он, потому что Андрей не единственный, кого наша семья потеряла за эти последние самые отстойные пять лет.
Сопротивляясь, мозг вновь блокирует мыслительный процесс, запуская защитный механизм придурковатости, и я запрыгиваю в свою детку — вот единственная постоянная женщина в моей жизни. Моя ревнивая «Hyundai Genesis G70». Временами реально угараю над тем, какая она чувствительная — если судить по тому, сколько раз она глохла или отказывалась заводиться, когда в салоне находилась девушка. Макс однажды в шутку назвал её Кристиной[2], а я ржал над тем, что однажды она придёт за ним посреди ночи. И всё бы ничего, если бы однажды я не застукал бухого в дым Соколовского с фонариком в моём гараже посреди ночи — придурок просил у моей тачки прощения! Но имя мне понравилось, да и прицепилось оно к моей детке, как банный лист — короче, парни мою машину только так и кличут.
Хотя временами реально становилось не по себе.
Грёбаная дикая фантазия.
В тачке включаю магнитолу, и на весь салон раздаётся песня «ELMAN feat. JONY — Кроссы»; не скажу, что я фанат музыки, но существуют несколько песен, способных меня раскачать, и «Кроссы» — одна из них. Саб в машине настолько лихой, что стёкла начинают дребезжать, ну и я, в общем-то, решаю, что грех слушать такую песню в одиночку, поэтому опускаю стёкла и перед тем, как срулить со двора, успеваю заметить маячившую в окне первого этажа бабку, которая грозила мне кулаком. Ржу в голос, потому что я хоть и могу поступать правильно — и чаще всего так и делаю — но это скучно, чёрт возьми.
Должен же кто-то приобщить «божий одуванчик» к культуре двадцать первого века, потому что вдруг песня ей зайдёт, а она даже не в курсе, что такая существует?
Да и лучше просить прощения, чем разрешения.
Сегодня в моей крови нет жажды к скорости — точнее, не было до тех пор, пока на светофоре со мной не поравнялся какой-то петух на «Dodge Challenger»; машина, конечно, супер, но водила в ней сидел бестолочь — это было видно по морде.
Ну и по тому, как он высокомерно глянул на мою детку, при этом поддав газа.
Бросает мне вызов?
Когда встречаю таких придурков — на дороге, в универе, в клубе или где-то ещё — во мне автоматически переключается тумблер засранца; и чёрт с ней, с победой — мне важно опустить человека до его настоящего уровня.
Терпеть не могу, когда эмалированный горшок корчит из себя хрустальную вазу.
Правда, моё желание исполняется, едва на светофоре загорается зелёный: чихнув, мотор его тачки глохнет, и последнее, что я вижу перед своим безумным ржачем — растерянное лицо «Шумахера». Автомобиль, как и многие другие вещи, конечно, не обладают душой и способностью мыслить, но за них мне тоже частенько бывает обидно — они не заслуживают хозяев-упырей.