Это тоже приводило ее в ужас.
Она не могла оторвать от него взгляд. Она никогда еще не встречала столь привлекательного мужчину. И никогда еще не желала мужчину с такой силой. В ее ослабленное потрясением сознание снова ворвались воспоминания. Он, обнаженный, прижавший ее сверху, его глаза, сверкающие и неистовые, его тело, карающее и оберегающее…
– Стелла.
Ее щеки залились краской, и она отмахнулась от обжигающей страстью картины, сгорая от стыда.
Эдуардо подошел ближе, не отрывая взгляда от ее лица. Сдержанность так и сквозила в его чрезмерно выверенных движениях и сжатой линии рта. Но на какую-то секунду он вдруг впал в ярость.
Только хваленая самодисциплина удержала Стеллу от инстинктивного порыва отступить. Ее глупое тело охватило сущее безумие, бросив в другую крайность. Вместо того чтобы мерзнуть, оно вспыхнуло жаром. Кровь восторженно вскипела от его близкого присутствия. Ну почему она была так слаба? Порочная, безрассудная часть ее хотела только одного – чтобы он прикоснулся к ней снова, заставив забыть обо всем на свете.
К счастью, он этого не сделал. Лишь остановился в одном шаге от нее, приняв настороженную позу хищника, – словно ждал, что она попытается сбежать в любую секунду.
– Стелла Замбрано, – произнес он тихо, сквозь зубы. В его ярких глазах отразились резкость, твердость, холод. А его слова вонзились будто кинжал: – Добро пожаловать в Секрето Реал. Мы поженимся здесь завтра.
Глава 2
«– Поженимся? – засмеялась про себя Стелла. – Ну конечно!»
Она была разжалованной военнослужащей. Он – привыкшим к развлечениям принцем. Сама мысль об их союзе представлялась сущим абсурдом.
– Ты слышала, что я сказал, Стелла? – Его синие глаза омрачила тень. – Ты поняла?
Почему он говорил с ней как с ребенком?
– Ты не женишься, – отозвалась она.
Когда этот плейбой наконец-то остепенится – а произойдет это как минимум лет через пять, – он свяжет себя узами брака с одной из юных представительниц какой-нибудь европейской королевской семьи.
– Я. На тебе. Завтра.
Она покачала головой:
– В этом нет надобности. Я не беременна.
Он схватил ее за запястье.
– Не лги мне. Никогда.
Она вздрогнула и вся сжалась, чтобы прогнать возбуждение, охватившее ее от этого прикосновения.
– Я не беременна.
Уж она-то наверняка об этом знала бы, да? Появились бы какие-нибудь признаки. Она силилась вспомнить свой последний цикл, но другие воспоминания – мысли о ее матери – наполнили сознание. Сбили с толку. Напугали до смерти.
Ее кожа горела. Перед глазами все дрожало и плыло.
– Ты говоришь, что результаты обследования неверны?
– Я говорю, что не знаю, – нахмурилась она.
– Ну а я говорю, что, если ты беременна, мы женимся немедленно. Я не допущу, чтобы мой ребенок родился вне брака и был обречен жить на задворках общества.
Стелла не могла допустить, чтобы кто-то взял под контроль ее жизнь.
– Даже если я беременна… кто сказал, что ребенок – от тебя? – с вызовом бросила она, тяжело дыша.
Повисло гробовое молчание.
Он еще крепче, до боли, сжал ее запястье, потом схватил за подбородок сильными пальцами и приподнял ее голову. Она дерзко встретила его взгляд.
– Только попробуй повторить это, – проговорил он одними губами.
Она не могла ответить. Не могла дышать. Сердце колотилось, пытаясь вырваться наружу.
– Я помню, – произнес он, вне себя от ярости. – Я помню все.
Они оба знали правду.
Оба помнили о ее пылкой неопытности. О ее физической реакции – о пятне потерянной невинности, которое нельзя было подделать. Она не знала ни одного мужчину до и ни одного мужчину после него.
Если она действительно носила под сердцем ребенка, его единственным возможным отцом был принц Эдуардо Де Сантис.
– Мы ведь использовали защиту… – сокрушенно прошептала она.
– Это ведь был твой презерватив. – Он выпустил ее руку.
От его холодного выпада Стеллу захлестнула волна тревоги.
– Выдали в армии, – огрызнулась она.
Этот презерватив ей выдали давным-давно. И с тех пор он лежал в ее бумажнике – перенося жару, путешествия, холод, время. Неужели у презервативов был срок годности? Ужас накрыл ее с головой – ну почему она оказалась такой глупой?
– Я не… – с трудом, еле слышно выдохнула она. – Я не знала.
– Ты не знала, что я буду там, потому что я сам этого не знал. Прогуляться по берегу в тот день было спонтанным решением. Как оказалось, неудачным.
Неужели он решил, что она специально все это подстроила? Словно она вообще когда-либо хотела забеременеть!