— Мы все еще играем в нее. Входи, — зовет Брук из гостиной.
Он ныряет в дверной проем и следует за мной внутрь, достаточно близко, чтобы я могла почувствовать древесный аромат его геля для душа.
Брук показывает ему свою команду.
— Майлз? — Клэй насмехается.
— Посмотри, как он надерёт тебе задницу, — бросает она вызов.
— Мою задницу? — повторяет он, бросая на меня взгляд. — Пинк, я попал в твою команду?
Смущение поднимается вверх, тепло растекается по моим щекам.
На кофейном столике звонит телефон Брук.
— Да, я получила одежду, — отвечает она, поднимая трубку. — Это в моем расписании на следующую неделю.
Она подпрыгивает и машет рукой между нами.
— Продолжай играть, — говорит она.
Я не могу бросить взгляд в сторону подруги, потому что она уже вышла из комнаты.
Клэй садится рядом со мной и берет пульт Брук.
— Ты не играл в нее целую вечность, — говорю я.
Он привез с собой в Лос-Анджелес небольшой запас игр, но, хотя я видела, как он играл раз или два в Денвере, после переезда он, похоже, так и не начал.
— Подумал, что надо посмотреть, не забыл ли я как, — он пододвигается ко мне, опускаясь на диван.
Это Брук виновата в том, что я внезапно стала очень хорошо понимать Клэя, а также в том, что у меня уже слишком давно не было оргазма, который не был бы самовоспроизводящимся.
— У тебя неплохо получается, — говорит он после того, как мы сыграли несколько серий.
— И у тебя тоже, — отвечаю я, когда его аватар движется по площадке и забрасывает мяч.
Я победно вскидываю обе руки, когда он откидывается на спинку дивана.
Он потирает рукой челюсть.
— Я завидую своему аватару. Они еще не запрограммировали мои проблемы с коленом.
Я откладываю контроллер и поворачиваюсь к нему, задевая его коленом.
— Он — игровой персонаж. Ты — реальный человек, из плоти и крови.
— Ты говоришь так, как будто это хорошо.
Мое сердце сильно сжимается от уязвимости в его голосе.
— Расскажи мне побольше о своей стратегии выбора, — пробормотал он, не обращая внимания на то, что я, по сути, раздеваю его боковым зрением.
— Я выбираю людей, которые мне нравятся. Людей, которым, как мне кажется, понравится играть вместе.
Он хихикает, запуская игру.
— Кто, например?
Я перечисляю других моих стартеров.
— Ты и Джей, конечно. Вы, ребята, очевидны.
Он ругается себе под нос.
— Если ты честно расскажешь ему о том, что произошло и насколько это отстойно, я уверена, он простит тебя, — настаиваю я.
Клэй выдохнул.
— Я пытался, когда мы только приехали в Лос-Анджелес. Он не отвечал на мои сообщения.
Я впервые слышу об этом. От мысли, что Клэю было слишком стыдно или больно, чтобы рассказать мне об этом, у меня защемило в груди.
— Тогда попробуй еще раз. Все меняется.
— Да? — Клэй ставит игру на паузу и поворачивается ко мне.
Он опирается локтем на спинку дивана, и я подпрыгиваю, роняя контроллер. Мы оба одновременно тянемся к нему, наши пальцы соприкасаются.
У него крупные костяшки пальцев, а его рука вдвое больше моей. Он мог бы легко уместить два контроллера в своей ладони, но сейчас его большой палец лежит на тыльной стороне моей руки.
— Итак, ты и баскетбол. У тебя все еще перерыв?
Его темные глаза изучающе скользят по моим.
— Похоже на то.
Я ощущаю каждый нерв в своем теле. Те, которые он зажигает своим простым прикосновением, и те, которые я хотела бы, чтобы он зажег.
— Это перерыв только тогда, когда он заканчивается, — говорю я. — В противном случае это просто конец.
Он откидывается на спинку дивана.
— Мы все еще говорим о баскетболе, Пинк?
Мое сердцебиение неровное, как будто я танцую, а не сижу совершенно неподвижно. В этот момент было бы так легко сказать, что я хочу вернуть его, хочу, чтобы мы вернулись.
Я придвигаюсь ближе. На дюйм, может быть, на два. Мой взгляд переходит на его рот, и он вдыхает.
Клэй грациозным движением встает с дивана, выпрямляясь, чтобы возвышаться надо мной.
— Мне пора идти.
— А как же игра? — у меня пересохло в горле.
Он бросает взгляд на PlayStation, как будто видит ее впервые.
— Скажи Брук, что она может оставить ее себе.
14
КЛЭЙ
На протяжении двух дней я забираю тренера и отвожу его в лагерь «Кодиак». Играть приятно, хоть и не в полную силу.
Слухи распространяются. Видео, которое парень снял в первый день, попадает в интернет. Вскоре куча сотрудников и выпускников лагеря «Кодиак» оказываются у поля в десять утра, когда мы с тренером подъезжаем.