Отец Вячеслав вздохнул, опустил голову и вышел. Он уже был в монастырском дворике, когда вдруг услышал:
«Останови ИХ! Останови! Иначе ужас и мрак распространятся повсюду!»
Молодой монах, точно ошпаренный, вбежал обратно в келью. Нет, это говорил не отец Александр. Иеромонах спал…
Монахи и послушники обступили отца Вячеслава, все спрашивали об отце Александре. Что утешительного он мог сказать? К тому же, появился отец Лука — почти двухметровый здоровяк, с длинной шевелюрой и густой бородой. Резкий, немногословный, он являлся правой рукой наместника в хозяйственных делах. Он сказал отцу Вячеславу:
— Сегодня ты пойдешь закупать продукты для братии.
Отец Вячеслав почувствовал, как у него сжалось сердце. Ему вдруг стало страшно выходить за ворота монастыря…
Этот необъяснимый страх усилился, когда он подходил к воротам. Он с тоской посмотрел на сияющие купола Храмов, трижды перекрестился. И только печально скрипнули большие монастырские ворота…
Опоясывающий монастырь небольшой лесок быстро закончился. Отец Вячеслав оказался на шумной улице. Теперь — вперед, на проспект. Там находился большой гастроном, где монахи Н-ского монастыря обычно делали покупки.
Чем дальше он шел, тем ярче разгоралась реклама супермаркетов, банков, офисов, всевозможных товаров. Улыбающиеся красавицы и красавцы на плакатах создавали свой виртуальный мир. А мимо шли измотанные жизнью толпы людей, чаще с печальными от безысходности лицами. По шоссе, будто бешеные звери, проносились иномарки. Все здесь спешило, спешило. И, казалось, никому в этом гудящем, бурлящем мире ни до кого нет дела.
Внезапно о. Вячеслав остановился. Он ощутил, что кому-то до него все-таки «есть дело». Случайно посмотрев на противоположную сторону улицы, молодой монах увидел человека с копной длинных черных волос, ниспадавших на лицо. Судя по фигуре, человек был довольно молодой. Шел он пружинистой походкой, чуть ссутулившись. И словно преследовал монаха…
«Почему я опасаюсь его? Почему я решил, что он преследует меня?»
Может, во всем виноват взгляд незнакомца, проникавший сквозь черные пряди волос? Взгляд этот был настолько острым, что не заметить его невозможно и через проезжую часть улицы с ее автомобилями, и через толпу спешащих людей. Во взгляде том огонь, огонь!..
«Мало ли куда глядит незнакомец!»
Отец Вячеслав заспешил. И через некоторое время осторожно обернулся. СТРАШНЫХ ГЛАЗ не было.
«Посмотри внимательно!»
Преследователя не было!
Отец Вячеслав облегченно вздохнул и зашел в гастроном.
Большая сумка и рюкзак быстро наполнились продуктами. О черноволосом человеке с неприятным взглядом отец Вячеслав уже забыл. Но когда монах выходил из гастронома…
Незнакомец стоял у выхода. Взгляд, точно острое копье, вонзился в отца Вячеслава. Монах почувствовал, что задыхается.
Но во взгляде появилось еще что-то. МОЛЬБА! Он о чем-то умолял отца Вячеслава.
«Иди вперед, монах, — вдруг приказали глаза, — иди, не оборачивайся!»
Отец Вячеслав пошел, подчиняясь приказу неизвестного.
Теперь проспект был не только шумным, но и угрожающим. Полный соблазнов и подвохов мир, от которого отец Вячеслав в свое время ушел, безучастно и даже с видимым удовольствием взирал на то, как человек станет выпутываться. Жжение в спине от взгляда незнакомца сделалось нестерпимым. Хотелось остановиться, закричать: «Что тебе нужно?» И отец Вячеслав несколько раз останавливался. Но тот же взгляд неумолимо требовал, чтобы монах шел дальше.
У перекрестка незнакомец догнал его. Красный свет светофора на мгновение задержал пешеходов. Этого времени черноволосому хватило, чтобы что-то сунуть монаху в карман. А дальше — его искаженное лицо и шепот:
— Передайте отцу Александру… Да не стойте же!..
Монах хотел сказать, что иеромонах очень болен. Однако незнакомца и след простыл.
Отец Вячеслав повернул в знакомый лесок. Извилистая, мощеная кирпичом дорога вела к монастырю. Молодого монаха терзала мысль: что же там, в конверте? Но разве можно смотреть то, что предназначено для чужих глаз.
Внезапно отец Вячеслав снова ощутил жжение. Ему показалось, что ряса, где лежал конверт, загорелась…
«Что там?! Что?!»
Он пошел быстрее. Он почувствовал, что отец Александр обязательно должен получить этот конверт.
А вокруг был слышен прощальный вальс падающих листьев.
Молодой монах не представлял, как обо всем рассказать отцу Александру. Но иеромонах опередил его, ласково попросив: