— Вернулись мои жена и сын.
«Странно, — думали соседи, — почему он нам никогда о них не говорил». Но ничего большего они добиться от Владимира не могли. Единственный, кто знал тайну их знакомства — Константин, дал Охотнику слово обо всем молчать. И слово это он держал.
Нельзя сказать, что Аганья вызвала в деревне всеобщую любовь. Старики относились к ней с подозрением. Ребятишкам она внушала необъяснимый страх. Но более всего ее невзлюбили молодые девушки, ведь едва ли не каждая из них втайне надеялась, что именно на нее обратит внимание красавец Охотник. Поэтому контактов с Аганьей люди избегали. А она была этому рада. Ее мир теперь составляли любимый человек, ребенок и небольшое хозяйство, которое она вела идеально. Ее только беспокоило, что односельчане обходят дом Владимира стороной. Но Охотник успокоил девушку: он и раньше не был особо общительным и слыл в деревне «одиноким волком».
О чем еще мечтать! Есть Аганья, есть маленький сын — то, что составляет смысл жизни. Он был счастлив. А раз так, то имеют ли значение толки, пересуды, подозрительные взгляды соседей. Однако ему не давал покоя вопрос: кто же такие ОНИ? Он чувствовал, что Аганья боится.
— Любимая, давай уедем отсюда. Уедем туда, где ОНИ нас не достанут.
Аганья лишь грустно покачала головой:
— Нет на земле такого места.
— Ты говоришь о НИХ загадками. Это люди с черными волосами и длинными руками? Я прав?.. Почему ты молчишь?
— Не спрашивай! Я никогда не смогу выдать страшную тайну. Тайну, завещанную мне предками.
— Значит, ты предпочитаешь всю жизнь молчать и бояться?
— Бояться… Я уверена, ОНИ не придут! Я ИМ все сказала!
— Аганья!..
— Не говори ничего!
И так каждый раз. Она затыкала уши или убегала, и Владимиру приходилось смиряться.
Была и другая проблема в их отношениях. Владимир хотел, чтобы Аганья стала его официальной женой. Но как человек, воспитанный в религиозной семье, он настаивал на венчании в церкви. А для этого Аганья должна была принять крещение. Сначала она резко ответила, что не собирается отступать от веры отцов. Потом попросила время подумать. И, наконец, согласилась. Пообещала, что завтра обязательно пойдет к священнику.
…Та ночь была ночью кошмаров. Аганья несколько раз истошно кричала во сне, просыпалась в холодном поту. Ее било точно в лихорадке. Крепко обхватив возлюбленного, Аганья умоляла спасти ее от ужасных диких зверей, которые повсюду! И собираются разорвать ее на части. Охотник обнимал ее и, целуя лицо, шептал:
— Любимая, здесь никого нет. Это плохой сон и не более. Забудь! Забудь!
— Правда? — недоверчиво спрашивала Аганья.
— Конечно. ЗДЕСЬ НИКОГО НЕТ!
— …никого…
Но внезапно зрачки ее расширились от ужаса. Ногти глубоко вонзились в кожу Владимира.
— Там… на окне… неужели не видишь?.. Он сидит на окне и скалит зубы…
Охотник ощутил, как по коже пробежал мороз. Окно открылось, очевидно, от резкого порыва ветра и отчаянно стучало. Секунда — и стекло разлетится.
Владимир подлетел к окну, захлопнул его. Но и после этого яростный вой ветра продолжал оглушать. И вместе с ним выли от непонятного ужаса Аганья и их ребенок.
— Успокойся! Успокойся! Успокойся!
— НИКОГО НЕТ!
Аганья пришла в себя, но теперь уже слезы потоками лились из ее глаз:
— Видишь, любимый, мне НЕЛЬЗЯ в церковь!
И сразу перестал плакать ребенок. Мертвая тишина на несколько мгновений воцарилась в доме Охотника.
— Нельзя! — в отчаянии повторила Аганья.
— Спи! — ответил Владимир. — Утро вечера мудренее…
Остаток ночи прошел спокойно.
Он проснулся, когда солнце ярко пылало в небе. И тут же вспомнил недавний ужас. Что же такое с Аганьей? Как помочь ей?
— Аганья… — позвал он. Однако никто Владимиру не ответил. Ни любимой, ни ребенка в комнате не было.
— Аганья!!!
Он выскочил во двор и увидел их возле ворот. Молодая женщина прижимала к груди ребенка, а глаза ее были устремлены куда-то вдаль.
— Я решила, — сказала Аганья.
Владимир внутренне напрягся, ожидая страшных слов: «Я решила! Я ухожу!». Но вместо этого услышал:
— Я иду в церковь.
Небольшая белокаменная церковь находилась на самом краю деревни. В те времена, когда разлетевшаяся по стране красная саранча сжирала один за другим православные храмы, этой церкви, как ни странно, удалось сохраниться. Часть пути Охотник и Аганья прошли нормально. Но потом лицо молодой женщины вдруг исказила гримаса боли, руки задрожали. Она едва успела крикнуть: