Но самой впечатляющей... деталью этой девы была, безусловно, её грива - золотисто-черная, блестящая, раза в четыре наверное шире её и так не узкого лица. Верхняя её часть была схвачена чем-то вроде сетки из светло-фиолетовых, белых и бело-розовых цветов, похожих на фарфоровые чашечки, таких свежих, словно они росли там. Пониже в эту гривищу были вплетены узкие, ярко-зеленые листья, а венчали всю картину сережки из громадных ярко-синих бусин. Кожа у девы была темно-золотая и буквально сияла на солнце. Антон поймал себя на том, что откровенно пялится на её удивительный подтянутый живот и небольшую крепкую грудь, вообще ничем не прикрытую - и вновь ошалело помотал головой. В руке дева держала какой-то толстый чешуйчатый стебель. Лишь заметив на её офигительной формы бедре небольшой аккуратный колчан, туго набитый короткими стрелками, мальчишка понял, что это духовая трубка. С другой стороны висел вполне современный кинжал в ножнах.
Антон ошалело оглянулся - но, конечно, друзья смотрели на него с таким же изумлением. Он сглотнул и вновь перевел взгляд на девчонку. Она явно не испытывала ни малейшего смущения при виде трех незнакомых ребят и смотрела на них словно на новую интересную книгу.
- Итак? - спросила дева вполне начальственным тоном. - С кем имею честь?
- Тошка... ой, то есть, Антон Овчинников, пионер Советского Союза, - с достоинством представился мальчишка.
- Андрей Гаюнов, пионер Советского Союза, - представился Андрюха.
- Сергей Малыхин, пионер Советского Союза, - представился Серый. Он вспомнил местные обычаи, прижал скрещенные руки к груди и вежливо, слегка, поклонился.
- Очень приятно, - дева помолчала, разглядывая ребят с неким профессиональным даже интересом. - Я - Файму Йэннти, предводитель и вождь племени Маахисов.
- Ну вот, тебя мы и искали.
Файму не ответила и всё ещё смотрела на них с неким непонятным интересом.
- Я давно мечтала увидеть настоящих пионеров. Вы очень необычны, - наконец сказала она.
- Ну вот, увидела. И что? - Серый набычился. Безграничная самоуверенность девчонки очевидно его раздражала.
- Я вас допрошу, - Файму убрала духовую трубку в перевязь на бедре и очень земным жестом потерла руки. Жест этот в её исполнении получился... многообещающим.
- Прямо тут? - вырвалось у Антона.
Файму склонила голову к плечу, с любопытством глядя на него.
- Мой дом в часе ходьбы - и тут это единственный дом. Вы уверены, что хотите тратить время на дорогу?
- М... нет, - буркнул Антон. Он как-то вдруг вспомнил, что не знает, как выбраться из этого проклятого леса, а вот она как раз знает и это его злило. Как и вообще любой мальчишка, он не привык зависеть от какой-то девчонки.
- Прекрасно, - Файму вновь внимательно осмотрела ребят. - Вам не жарко?
Её намек был вполне ясен и Антон вдруг густо покраснел. Тут было конечно же жарко - но раздеваться как-то не хотелось. И без того ситуация получалась... двусмысленной.
- Нет, - коротко ответил Серый.
Файму повела коротким носом.
- От вас пахнет потом, - нюх у неё был явно очень и очень хороший, ведь стояла она шагах в двадцати...
- Ничем от нас не пахнет, - буркнул Антон.
- Пахнет, - констатировала Файму. - Вам жарко, вы потеете и нет смысла это отрицать.
- А какое тебе дело? - уже зло спросил Серый.
- Это невежливо, - очень спокойно заметила Файму.
- И что?
- Я у себя дома. Вы нет. Думаю, следует проявлять уважение.
- Уважают тех, кто ведет себя вежливо. Тех, кто задирает нос, не уважают.
- Я здесь правитель, - вновь очень спокойно заметила Файму. - И меня учили, что правителей нужно уважать.
- Это почему? - спросил Сергей. Разговор получался какой-то дурацкий и Антон тоже начал злиться.
- У меня два брата, - нейтральным тоном сообщила Файму. - Поэтому меня обычно уважают.
- И что? - спросил Сергей.
- Как бы тебе это сказать... - Файму вновь склонила голову к плечу, глядя на мальчишку с неким непонятным интересом. - Дэй! - крикнула она куда-то в заросли.
Заросли заколыхались и оттуда выбрался мальчишка лет десяти на вид - тоже одетый в шнурок, невероятно лохматый и очень, очень стройный. Худенький, проще говоря.
- Дэй Йэннти, младший брат, - представила мальчишку Файму. - Так и тянет обидеть, не так ли?