Старею, наверное, с усмешкой подумал Антон, устраиваясь поудобнее. Травяные заросли здесь, на берегу, были настолько густыми, что под ними не чувствовалась земля. В траве, словно звезды, горело множество маленьких белых цветов, собираясь в созвездия - они и казались ему звездами, рассыпанными по траве...
Как-то вдруг ему вспомнился один, весьма... трепетный сон про Ирку - как он гнался за ней по бескрайней травяной равнине под бесконечным полем хмурых туч, словно летел в обдающем нагое тело холодном, влажном ветре... а такая же нагая девчонка бежала впереди, и он знал, что если получится её нагнать, то случится нечто... невероятно потрясающее...
Антон вздохнул, вспомнив Ирку, её широко расставленные миндалевидные глаза - продолговатые, темно-серые и очень блестящие, составлявшие странный контраст с чувственным ртом... и ещё более странный контраст с её черными волосами и смуглой кожей. В своё время эти глаза буквально свели его с ума - он и думать ни о чем не мог, пока с Иркой не вышло подружиться. Смешно - но лишь узнав её поближе он понял, что глаза - вовсе не самое лучшее в ней. Ирка была умной, начитанной, с удивительно живым характером, и...
Словно решив напомнить о себе, Маахисы затеяли купаться. Не нагишом, слава богу - однако их... э-э-э... костюмы и без того отличались крайней... практичностью. В них можно было спать и купаться, не испытывая никаких неудобств. Антон правда не знал, понравилось ли бы ему всё время ходить так (и босиком!) - но смотреть на это было приятно. На девчонок, по крайней мере.
Мальчишка усмехнулся, вспомнив, как Аглая отказывалась брать его с остальными на пляж - не затем, что он заплывал за буйки, а потому, что он повадился с недавних пор подсматривать за купавшимися (и не только) девчонками, даже не стесняясь - для него в их красоте не было ничего постыдного, а вот интересовала она почему-то теперь очень...
Рядом с ним на траву плюхнулся Серый, тоже в плавках, и Антон смущенно покосился на него - за купавшимися девами он предпочел бы наблюдать в одиночестве...
- Ты заметил? - вдруг спросил Сергей.
- Что? - Антон невольно закрутил головой.
- За всё время Маахисы ни разу ни поссорились. Ни разу. Между собой, по крайней мере.
- И что? - удивился Антон.
- Вспомни, сколько мы с тобой цапались, хотя мы и друзья? До мордобоя порой доходило! А они - ни-ни. Похожи на детишек из назидательной книжки: "Да, мам!", "Нет, мам!", "Можно мне ещё раз подмести пол, мам?"
Антон фыркнул.
- А вот непохожи. Скорее, на привычных к дисциплине.
Серый всё ещё как-то странно смотрел на Маахисов.
- Хорошо воспитали, похоже.
- Угу - ремнем и линейкой, - буркнул Антон. В его представлении ничем иным нельзя было воспитать таких вот... образцовых детей.
- Пониманием осознанной необходимости.
Мальчишки вздрогнули, потом обернулись на беззвучно подошедшую сзади Файму. Она смотрела на них сверху вниз - но без той суровости, какую Антон невольно ожидал. А потом и вовсе села рядом, поджав босые ноги и глядя на озеро. Мальчишка невольно поёжился - ему стало неловко, но уйти он всё же не решился. Получилось бы невежливо... да и смотреть на Файму тоже было очень приятно, чего уж там... Только вот она Антона немного пугала. А иногда - и больше, чем "немного". Всё в ней было... чуть слишком, даже на его весьма широкий взгляд. И красота в том числе. Она тоже была... немного слишком. И сама Файму... пугала. В качестве главы отряда её ещё можно было терпеть - а будь она, к примеру, его старшей сестрой, он бы, наверное, давно утопился бы в кислом молоке или стал этим... как там его... неврастеником. А то и вовсе заикой...
- Нам тоже про "осознанную необходимость" твердили, - наконец буркнул он. - Только толку-то...
- У вас ведь ещё социализм, да? - быстро повернулась к нему Файму. Тон у неё был такой, словно она сказала что-то вроде "У вас ещё хвосты не отвалились, земноводные". - А у нас коммунизм. Давно уже.
- А как это - коммунизм? - спросил вдруг Серый.
- Ну... - Файму задумалась. Похоже, ей никогда раньше не приходилось отвечать на этот вопрос, с усмешкой подумал Антон. - У нас бессмертие, я говорила же. А у мьюри вот помирают. И огорчаются при этом чрезвычайно.
- А что это за мьюри-то?
Файму вздохнула. Потом мотнула головой, видимо, сообразив, что об этом она ещё им не рассказывала.
- У нас один народ, но две системы. Два государства - Союз и Федерация. У нас, в Союзе, коммунизм, а в Федерации - капитализм. Мерзость. Там даже дети вынуждены себя продавать всяким извращенцам, чтобы заплатить за обучение. Я сама в сети видела... ролики рекламные, где они предлагают... всякое такое, - её передернуло.