Он не сразу заметил затерявшуюся в этом огромном зале фигуру. Когда она вдруг резко повернулась к ним, мальчишка замер. Стоявший перед ним человек был очень высок - добрых метра два. Одет он был в тяжелую белоснежную мантию, ниспадавшую до пола - что придавало ему странное сходство с шахматной фигурой. Косо срезанные рукава мантии свисали до колен, из них выглядывали большие, неожиданно грубые ладони. Венчали мантию массивные золотые наплечники, соединенные не менее массивной цепью. Хмурое, подозрительное лицо обрамляла тяжелая грива пепельно-серых волос, падавших на спину. Без особого труда он понял, что видит Мастера.
- Невозможно. Сюда нельзя попасть, - низкий голос Мастера гулко раскатился по залу. В нем не было ни страха, ни удивления. Просто сухая констатация факта.
- Сюда нельзя попасть? Ой, простите, мы не знали, - неожиданно насмешливо сказал Андрей.
Да уж, не менее насмешливо подумал Антон. Наверное, нельзя. Впрочем, мальчишки - народ такой. Они всюду пролезут...
- Кто ты?! - спросил Серый. Голос его звучал сейчас требовательно, почти что зло.
Мастер вдруг улыбнулся - едва ли не торжествующе!
- Я - Творец и Создатель мира. Того самого мира, в котором ты сейчас живешь.
Как ни странно, Сергей поверил ему - поверил окончательно и сразу. Да и трудно было НЕ поверить - после всех явленных ему в этом мире чудес...
И, в тот же миг, его охватило вдруг странное чувство - не страх, нет! То возвышенное, возносящее в небеса чувство, какое охватывает воина перед битвой...
- Вот как? - голос его звучал сейчас насмешливо, мальчишка даже испугался того, что сорвется сейчас с его губ - но страх был где-то далеко... Его волной захлестывал восторг - восторг от возможности бросить в лицо Мастера свинцово тяжелые слова Правды. - Может, ты и впрямь всесилен, как бог в древних книгах, - но тогда ты величайшее Зло, ибо в ответе за всё зло, которое не предотвратил.
Торжествующая улыбка исчезла с лица Мастера. Оно вдруг стало очень хмурым. И - невозможно! - удивленным.
- Я не всесилен. И я - не в ответе за всё зло мира! - голос его зазвучал недовольно, почти извиняюще...
Сергей перевел дух. Надо же - а ведь он сам почти поверил... Но теперь - теперь, когда морок пал, всё стало несравненно проще...
- Раз ты НЕ всесилен - то будь тогда скромней. Ибо МЫ - тоже не всесильны и равны в этом с тобой. И мы не примем твоих... планов на нас, как бы мудры они на самом деле ни были. Пусть даже это приведет нас к гибели - пусть! Но это - будет НАШ выбор. Не твой. Своей Воли - мы не уступим никому. Ибо, утратив нашу Волю, мы тут же перестанем БЫТЬ. А БЫТЬ для нас бесконечно важнее, чем существовать физически. Чем жить - но жить по чужой воле, чужой мудростью - пусть она и выше нашей!
- Люди всегда живут в присутствии чего-то великого, превосходящего их, - заговорил в ответ Мастер. - Часто они не обращают на это внимания. Порой, под влиянием гордыни и страстей, борются с ним. Но великое остается великим, а люди, как бы ни были безумны их замыслы, остаются ничтожными. Только если пасть на колени, если предложить себя в качестве орудия, можно найти своё истинное место в мире!
Да он же просто псих, с ужасом понял Антон. Конченый и безнадежный псих. И бог этого мира. Ой, мамочки...
- Нет ничего, более недостойного для чести человечества, чем верный раб, - резко ответил Серый.
- Почему бы не поработить того, кто и так уже раб в душе? - ответил Мастер. Похоже, этот разговор начал забавлять его. - Чести в этом нет, но есть выгода. Верить в честь - значит быть внутри, в компании рабов и дураков. Нет большей тирании, чем тирания рабов над рабами.
- Ты чужак. Ты не знаешь, что такое добро, дружба, семья, дом, друзья - тебе всё это просто недоступно. Ты давно уже не человек... ты не сможешь вспомнить, что значит мужское достоинство... достоинство своей страны... своего выбора... свободы... и ты, обезумев от власти, без колебаний и совести вмешиваешься во всё, тащишь в своё царство всё, что считаешь нужным, считаешь себя богом, творящим миры, хотя ни черта не понимаешь даже в самых простых вещах! - голос Серого почти сорвался на крик.