Мальчишка остановился и вздохнул. Солнце, похоже, уже заходило — здесь, внизу, в долине, как-то вдруг резко стемнело. Похоже, что засветло до селения Куниц уже, как ни старайся, не дойти, — а значит, нужно устраиваться на ночлег, то есть — лезть на дерево и строить там гнездо, словно какой-то там птице. Смешно, конечно, и дико неудобно, — только вот палатки у него не было, а простой шалашик казался очень уж ненадежным укрытием, особенно учитывая, что как раз тут, вокруг селения Куниц, бродят оборотни — и чуть ли не натуральные лешие…
Эдик осмотрелся и пошел к подходящему дереву. Взбираться наверх одна морока — но, хотя бы, не нужно бояться, что тебя ночью схватят за горло и выпьют всю кровь. Хотя оборотни, вроде, крови и не пьют, но, кто их тут знает…
Дома Эдик не верил в оборотней — ну вот ни чуточки, — но тут поверил безоговорочно и сразу. Одного взгляда на тех жутких зверюг ему хватило. Пусть его в классе и дразнили тугодумом, дураком он себя не считал: просто любил хорошенько, не спеша, всё обдумать. Особо буйным воображением мальчишка не отличался, а потому привык принимать мир так, как он есть. Оборотни — так оборотни, ну и что?..
Правду говоря, в душе он даже был рад, что задержится тут ещё на ночь. Задание Максима совсем его не радовало. Нет, людей в рабстве очень плохо держать, ясное дело, — да только попробуй, подними Куниц, которые тут натурально в землю вросли!.. А тем более Нурнов, которые тут недвижимостью обзавелись даже, в виде собственноручно построенных домов. Так они их и бросят, и попрутся через полмира воевать не пойми с кем!.. А уж про Виксенов и говорить нечего: эти, скорее, помрут, чем отойдут хоть немного от своих ненаглядных полей. Да и в том, что от них будет толк, Эдик сомневался. Вождя их, Ивана, он глубоко уважал, — потому что, как ни странно, видел его похожим на себя. Льяти восхищался и завидовал — за красоту и смелость. Но вот другие… вроде и силой их не обделили, и трудолюбием, и смелостью даже, — а всё же чего-то, самого главного, не хватает…
Мальчишка остановился. Эта мысль показалась ему новой, и притом, очень важной, что с ним случалось нечасто. Сразу захотелось сесть и хорошенько всё обдумать — дело-то не праздное, а имеющее самое прямое отношение к его заданию! А задание своё Эдик собирался выполнить, так или иначе. Срамиться перед Максимом не хотелось. Но зато очень хотелось домой. И не потому даже, что там теплая ванна и холодильник с едой, просто при мысли, ЧТО сейчас чувствуют родители, к горлу сразу подкатывал комок…
Только вот, словно назло (впрочем, всё в этом проклятом лесу, похоже, сейчас происходило именно ему назло) вдруг раздался жутковатый, с переливами, вой — и ему отозвалось сразу трое, да ещё, со всех сторон!.. Вроде бы волки — только вот волков в этом лесу не было…
Эдик замер, ошалело осматриваясь по сторонам. Чего греха таить — он испугался. Испугаешься тут, когда такой вой, а вокруг уже темнеет… Но испугался всё же не настолько, чтобы орать и бежать прочь, сломя голову. Ни то, ни это всё равно не поможет…
Он задумчиво взвесил в ладони двухметровое деревянное копье — без наконечника, просто с обожженным на костре острием. Оружие не бог весть какое — но если засадить прямо в пасть, любой зверюге мало не покажется. К тому же, в рюкзаке ждала своего часа увесистая дубинка. Ей Эдик доверял больше. Пускать копьё в ход ему ещё не приходилось, а вот отмахиваться от злых собак палкой — не раз, и даже далеко не два… Тут главное — не теряться и бить с размаху, прямо по башке, чтобы не ухватили зубищами — а то не одни лишь штаны разодрать могут…
Четырехкратный вой раздался вновь, теперь уже ближе. Его явно пугали, неторопливо сжимая кольцо. Только вот пугаться Эдик всё же не стал, — быстро скинул рюкзак и начал собирать валежник. Если получится зажечь костер…
Он выпрямился, — и охапка валежника вывалилась у него из рук. В глубине леса горели зеленые глаза. Только глаза, — словно две зеленых лампочки. И больше — ничего. Как мальчишка не напрягал взгляд, он не мог разглядеть головы или тела — хотя было, вроде, не так уж ещё и темно…