— А ты-то тут кто? — зло спросил он. — Предводитель дворянства и особа, приближенная к императору?
— Неубедительно карбонария изображаешь, — Метис уже откровенно скалился. Он набрал в грудь воздуха и крикнул: — Сатрапы! Душители свободы!
Димка смущенно опустил глаза. Сейчас он чувствовал себя уже полным идиотом. Сатрап точно натравил бы на них «гвардейцев кардинала», или ещё каких дуболомов с дубинами — а Метис вообще был один, и явно не боялся, что его тут завонзают кинжалами, словно Юлия Цезаря в сенате…
А вот интересно, сколько он тут слышал, вдруг подумал Димка. Только про себя — или про «Аллу Сергеевну» тоже? И какие у них там на самом деле отношения? Если как у нас с Машкой, — то я за такое точно в морду дал бы. Ой…
— Глупые вы, — сказал Метис спокойно, и даже неожиданно с грустью. — Как у нас в школе говорили — уже пионер, а в попе значок октябрятский играет.
Это прозвучало очень обидно, и Димка снова вспыхнул. Но извиняться ему всё равно совершенно не хотелось. Точно не после такого. Пусть он и сам сказал глупость, всё равно…
— Зато ты сильно умный, — сказал Юрка. — Прямо князь Потемкин. Таврический который.
— Значит, так, д» Артаньяны, — Метис упер руки в бока, совсем как Аглая. — Я вам что хотел сказать… «Смелый» отплывает завтра утром. На рассвете. Не проспите.
Ну вот и всё, уныло подумал Димка. Поплывем в ссылку, словно князь Меньшиков в Березово… Ну, не в ссылку, конечно, — сами хотели же! — но там точно агитировать некого, кроме Игоря и его команды, которые и сами не в восторге от здешних порядков. Разве что Воришек каких отловить и речи им толкать, пока у них ухи в трубку не свернутся…
— А ты тут рябчиков будешь жевать с анянясами? — опять не удержался Юрка.
Метис вздохнул. Потом вдруг сел прямо на скалу, подогнув под себя ноги.
— Ребята, ну ведь глупо же это, — спокойно сказал он. — Я сам, когда сюда попал, на стенку готов был полезть. Туда-сюда бросался, как проклятый, ребят на войну поднимал… Только весь итог — вот, — он приподнял руку, открыв широкий, нехорошо заживший шрам на левом боку. — И ещё хуже было, до того, как я… в общем, понятно.
— Ну и что? — ровно возразил Димка. — Что нам делать-то? Сидеть на попе ровно, думать о себе только, и всё?
Метис отчетливо смутился.
— Нет, почему… Вы вот Виксенов с Нурнами помирили — необычное и удивительное дело. Ваши там с Астерами говорили, с Туа-ти даже, — дело ещё более удивительное. Может, и с немцами договоритесь этими, хотя мы сильно их обидели тогда… Нурны вон — Квинсов прогнали, с которыми столько лет сладу не было… Буревестники тоже сгинули куда-то… Морские Воришки — кто у нас, кто того… изолирован.
— Ага, то-то вы без нас с ними справились бы, — не удержался всё же Димка. — Мхом вы тут заросли, вот что.
— Ну, заросли, — вдруг легко согласился Метис. — Замотались в делах, всё такое… Но уж теперь-то… Квинсы с Буревестниками тоже из Ойкумены уйдут, в западные леса, мы там пару фортов поставим, — и всё будет, как положено… Хорошие люди в хороших местах, плохие, соответственно, в плохих.
— Ага, а ребята у Хорунов будут мучиться в рабстве, — опять не удержался Димка.
— Ну, будут, — вновь легко согласился Метис. — Но вот у Воришек не все мучились почему-то. Знаешь, есть такие люди… Жрать дают, что делать говорят — а ничего больше и не надо. Они и тут сидят и ждут, что им делать прикажут. И делают даже, но только что скажут, от сих до сих, больше ни-ни. А есть и такие, кто жалуется, что плохо, мол, без хозяина — хозяин добрый был, вкусно кормил, бил редко и только за дело… А тут за то, что на цирлах скакал, не похвалят и подачки не дадут. У Хорунов, думаешь, иначе? Одни Спартаки? Так что-то никак они не восстают…
— Хоруны, говорят, гипнотизировать умеют, — буркнул Димка.
— Ну, умеют, — вновь согласился Метис. — Вот у них рабы и не считают, что они рабы. И почитают за великое счастье Избранным Господам послужить. И глотку за них порвать готовы, вот что самое-то гадкое…
— А что, разве никак нельзя этот морок снять? — спросил практичный Борька.
Метис пожал плечами.
— Почему, можно… По башке крепко дать, чтобы сознания лишился, или травы какой, чтобы отрубился наглухо. Только ты попробуй им травы той налить, когда они в тебя копьями тычут… — Метис передернулся. Димка догадался, что и «прилетело» ему от такого раба. Да уж, дела…
— А всё равно, — упрямо сказал он. — Пусть и по башке. Но нельзя же так, нельзя! Вы тут благоденствовать будете, — а они там…