— Кто ж знал, что «Алла Сергеевна» у нас такой… сторонник мира, — добавил Максим. — Вон, каким хозяйством обросла, боится, что Хозяева всё тут разнесут, если что…
— Так разносили же, — удивился Димка. — Не раз уже и разносили, стоило лишь кому-то к Цитадели попробовать поплыть или корабль нормальный построить. Что ж Волкам теперь делать?
— Им-то — уже ничего, — ответил Сергей. — А вот нам — думать надо. Иначе мы так тут и застрянем, на веки вечные.
— А что думать-то? — ответил Антон. — Сделать-то всё равно ничего нельзя. Озеро не переплыть, самолет нам не построить, да даже если мы туда и попадем, — ну, и что с того? С палками на роботов идти? Немцы, вон, говорят, в них чуть ли не из пулемета стреляли, — а им пофиг. Броня же…
— Вальфрид, говорят, одного из фаустпатрона завалил, — заметил Димка. — А другие немцы, — ещё нескольких.
— Да врут они, эти фашисты недобитые, — отмахнулся Антон. — Да даже если и не врут, — где мы тут фаустпатроны возьмем? Сами не сделаем же.
— Порох, между прочим, сделать можно, — сказал Сергей. — Уголь здесь есть, сера в горах, говорят, тоже, селитру можно из этого… из гуано добыть. Рецепт-то я знаю. Если тут медь с оловом есть — можно и пушки отлить.
— Ага, так тебе Хозяева и дадут, — буркнул Антон. — Им же тут всё видно. Как только кто затевает запретное — роботы тут как тут. И привет.
— Нет, ребята, что нам делать-то? — спросил Димка. Всё это время ему казалось, что стоит им лишь добраться сюда, поднять здешних ребят, как они всей оравой навалятся на Хозяев — и… и всё. А оказалось, что «наваливаться» и до них уже пробовали, — и ни к чему хорошему это не привело…
— Однажды в студёную зимнюю пору лошадка примёрзла пиписькой к забору… — грустно процитировал Антон. — Похоже, что нам остается лишь пополнить собой популярную здесь буддийскую секту нихиренитов…
— Может, всё же попробовать здешних ребят поднять? — предложил Димка. — Не все же с «Аллой Сергеевной» этой тут согласны.
— Не все, — подтвердил Антон. — А толку? Большинство-то всё равно «за».
— Да нам и не нужно большинство это! — воскликнул Димка. — Нам хотя бы меньшинство увлечь!
— А не выйдет, — ответил Антон. — У «Аллы Сергеевны» с демократией плохо. За критику руководства — изгнание сроком до четырех лет…
Сергей хмыкнул.
— До четырёх лет? Это что! Вот смертную казнь я плохо тут переношу….
— А ты на эту тему лучше не шути, — посоветовал Антон. — В лесу с голым задом как-то не совсем весело жить. Сидишь себе на дереве, сверху дождь, снизу леопарды. Неуютно…
— Леопардов тут нет, — сказал Максим. — Демократии, правда, тоже.
— При хорошем монархе демократия не нужна, — Сергей потянулся. — Зачем? Если есть своё собственное государство, привычное и секретно неудобное…
— Выходит, свобода мысли у нас есть, а вот вслух всё же не надо? — сказал Димка.
— Вроде того, — кивнул Сергей.
— И что же нам делать? — спросил Антон.
Сергей вдруг, резко толкнувшись, встал на руки — и так замер, балансируя для равновесия босыми ногами.
— Не сдаваться, вот что, — он поджал пятки, потом резко выбросил их вверх и, крутанувшись в воздухе, ловко встал на ноги. — «Алла Сергеевна» наша страсть как любит путешествия, так что под замком нас тут держать никто не будет. Захотим экспедицию какую устроить, — пожалуйста, только отчет напишите потом и диковины, какие найдете, в музей…
Димка вздохнул. Как бы он там ни относился к «Алле Сергеевне», она поддерживала в своем племени справедливый, вполне советский строй. И новые знания она прямо-таки обожала, неустанно рассылая исследовательские экспедиции и даже меняя разные морские редкости, добытые соседними племенами, на еду, благо, её у Волков хватало. Их и в самом деле набралось на настоящий музей, набитый чучелами местных рыб и даже сушеными водорослями в чем-то типа гербария — Ирка как туда вошла, так там и осталась. Наверное, до сих пор там сидит, на морских гадов любуется…
— Не сдаваться, — это-то понятно, — сказал Антон. — Но вот делать-то что?
— Во-первых, Верасену найти, который вождь этих Воронов-ариев, — сказал Сергей. — Уж он-то с Хозяевами не смирился. Во-вторых, найти этих Певцов. Говорят же, что они своими песнями могут менять мир? Брешут, скорее всего, наверное, — а ну как нет? Больше же нам и зацепиться не за что… Да пожалуй, завтра поутру и пойдем…
— Так и поутру? — удивился Антон.