— Но вы не скрылись же, — ответил Сашка.
— Скрылись бы, если бы заметили, — буркнул Вайми. — А кстати, как вы нас нашли?
— А по кострам, — ответил Сашка. — Что тут сложного?
— Мы бы заметили. Мы часовых выставляем всё же.
— А мы ночью шли.
— Ночью нельзя ходить — заблудитесь.
— А у нас компас есть.
— Что?
— Ну, штука такая. Она направление показывает. Только она у Максима сейчас. А он спит пока.
Вайми широко улыбнулся.
— Ну, так я его разбужу. Завтрак-то готов уже…
Поправив рюкзак, Сашка вздохнул. Новый день выдался довольно хмурым: небо забито тяжелыми серыми тучами, плывущими, казалось, над самыми вершинами холмов. Лишь восток пылал алым, словно там открывался какой-то совсем другой мир. Воздух влажный и свежий, довольно прохладно. Под порывами ветра шумела и шла волнами трава. Целый мир лежал, открытый, перед ним, и мальчишка вдруг тихо засмеялся…
— Ну вот, мы уже третий день с тобой тут ходим, — а толку никакого!.. — недовольно пробурчал Эдик, вытирая пот.
Сашка вздохнул. День, как назло, выдался ясный, и громадное здешнее солнце пекло весьма ощутимо. Хорошо хоть, обгореть на нем нельзя, и за это спасибо…
— В самом деле, сколько можно кругами ходить? — спросил Максим. — Ты нам обещал же…
— Я не обещал, — обиженно сказал Вайми. — Я просто сказал, что, если повезет, мы найдем Туа-ти уже через неделю, — а пока лишь третий день пошел! И мы ходим не кругами. Пока что мы даже одну их тропу и наполовину не проверили, — а их у Туа-ти пять, и все длинные.
— Это же целый месяц уйдет! — возмутился Эдик. — Сколько нам ещё тут бродить?
Вайми почесал в затылке.
— Дней сорок, примерно. Туа-ти на месте не стоят же, и не всегда идут по одной и той же дороге. Это если они нас ещё не заметили.
— А если заметили?
— Тогда никогда, наверное. Они же не мы, на холмы и днем поднимаются, а видно с них далеко…
Сашка вздохнул. Вайми и в самом деле отказался подниматься на холмы и дисциплинированно ждал внизу, — но и им они не слишком-то помогали: другие холмы заслоняли обзор, и видно было лишь на несколько километров. А степь тут шириной километров в двести, — а в длину вдвое больше. Даже если Туа-ти от них не прячутся — за ними можно бегать год или больше. А у них еда уже кончается, — спасала только рыба, которую Вайми очень ловко бил гарпуном, — да странные плоды здешних деревьев, похожие на шишки, но на деле представлявшие собой что-то вроде маленьких мучнистых ананасов, съедобных лишь в печеном виде…
— Вертолет бы… — вздохнул Эдик. — Тогда бы мы этих Туа-ти в два счета отыскали…
Сашка вновь вздохнул. Ежу ясно, что вертолета тут взять негде, — а без него им и впрямь светит лишь бесконечное блуждание по этой проклятой степи, красивой, но угнетающе пустынной…
Он поднялся на невысокий увал — и замер, словно наткнувшись на стену. Внизу, всего метрах в пятистах, замерли три темных фигурки — с копьями и луками за спиной.
— Ага, вот они! — азартно крикнул Эдик.
— Черта с два, — буркнул Максим, поднимая бинокль. — Нурны это.
— Не повезло… — уныло протянул Сашка. Первую — и, как он наделся, последнюю встречу с Нурнами он помнил даже слишком хорошо. Какого, ну какого черта их понесло сюда, в степь, где не убежать и не спрятаться?.. Хорошо хоть, что Нурнов трое, — а их всё-таки четверо, и Эдик с Максимом — точно не дураки подраться… Как же Сергей был прав…
На всякий случай он покосился на Вайми — но тот тоже превосходно знал, кто такие Нурны и бежать не собирался. Каков он в драке — Сашка не знал, но хлюпиком Астер всё же не выглядел, и на том спасибо…
Один из Нурнов замахал копьем, и что-то закричал, подзывая их к себе. Довольно радостно, кстати.
— Пойдем? — предложил Максим. — Их всего трое и они, похоже, с нами говорить хотят.
— А если там засада? — спросил Эдик. — Налетят всей толпой — и привет. Разуют-разденут, как белочек.
— Тут спрятаться негде, — усмехнулся Максим.
В самом деле, до ближайшей жидкой рощи был добрый километр. Далековато бежать, если что…
— В траве можно, — меланхолично возразил Вайми. — Но они не ждали встречи с нами. Это не засада.
— Ладно, пошли тогда, — буркнул Максим, поправляя рюкзак. Сашка захотел было возмутиться — но вовремя прикусил язык. В самом деле, убегать, когда их заметили, было уже не только стыдно, но и глупо. Да и новости узнать хотелось…