— Да, три.
— ’И неизвестно, из какого он был убит?
— Десять против одного, что это сделано из пистолета, на котором есть отпечатки моих пальцев… Пол давно был здесь?
— Минут пятнадцать до вашего прихода.
— Наверное, он сидит в 'Красном льве» и пьет с газетчиками. Попробуй позвонить туда.
— Сообщить, что ваша машина похищена?
— Рано или поздно ее вернут, — сказал Мейсон.
Делла Стрит набрала номер.
— Хэлло, клиент хочет поговорить с Полом Дрейком. Он там? Попросите его, пожалуйста. Пол, это вы? Одну минуточку, шеф хочет поговорить с вами.
Мейсон взял трубку.
Пт. оказал он. Возьми карандаш и запиши: Харгчи Бассет — компания по прокату машин и, возможно, скупка краденого. Мне нужно узнать о нем все, что можно. Ночью он покончил с собой и оставил записку, отпечатанную на машинке. Газетчики получат его фото, достань одно для меня. Также мне нужны сведения о миссис Бассет и сыне по имени Дик Бассет. Кстати, Хартли Бассет не родной отец этого парня. Мне хотелось бы знать, почему парень не носит имя настоящего отца. Теперь о другом. Питер Брунольд, тридцать девять ноль два, Вашингтон-стрит. У него такие же глаза, как ты достал. Нужны данные о нем. Только чтобы работа была безупречной. Пошли толковых ребят.
— Мне нравится это дело, Перри. Я не знаю всех фактов, но ставлю пять против одного, что это убийство.
— Ладно, Пол, не болтай, а действуй.
Перри Мейсон положил трубку.
В дверь постучали. На пороге стоял потный Пит Брунольд. Он посмотрел на часы и удовлетворенно хмыкнул.
— Можете считать, что я побил все рекорды.
Он заметил на столе шесть глаз и изумленно уставился на них.
— Что это такое? — спросил он.
— Посмотрите на них, — предложил Мейсон.
Брунольд внимательно рассматривал глаза.
— Хорошие глаза, — сказал он, закончив осмотр.
— А вы нашли свой? — спросил Мейсон.
Брунольд отрицательно покачал головой.
— А хотели бы вы заполучить его?
— Конечно, я так привык к нему.
— Я могу вернуть ваш глаз, — предложил Мейсон. — Или, вернее, сказать, где вы можете его получить.
— Где? — спросил Брунольд, глядя на Деллу Стрит, собиравшую искусственные глаза, разложенные на столе, в коробку.
— Вы можете взять такси и поехать к дому Хартли Бассета, девяносто шесть восемьдесят два, Франклин-стрит. Там вы найдете свой глаз. Вас проводят в комнату. Там на полу лежит Хартли Бассет с пулевой дыркой во лбу. В его правой руке зажат глаз, налитый кровью. Вы скажете, что хотите узнать, ваш ли это глаз, и вам, несомненно, разрешат осмотреть его.
Слушая слова Мейсона, Брунольд достал сигареты. Когда он подносил спичку, рука его задрожала.
— И вы думаете, что это мой глаз?
— Похоже, это так.
— Вот этого я и боялся, — медленно сказал Брунольд. — Кто-то украл мой глаз и оставил мне подложный. Я боялся, что сложится подобная ситуация. Это страшно! Это очень страшно!
— Вы удивлены?
— Конечно. Послушайте, уж не думаете ли вы, что я убил этого парня и вложил ему в руку свой глаз? Я не смог бы этого сделать, даже если бы хотел. Ведь сегодня утром вы слышали от меня, что мой глаз украден.
— Вы знали Хартли Бассета? — спросил Мейсон.
— Нет, — нерешительно ответил Брунольд. — Я не знал его и никогда с ним не встречался.
— А жену его знали?
— Я… встречал ее…. Да, я ее знаю.
— А парня знаете?
— Дика… э… Бассета?
— Да.
— Да, и его я знаю.
— Вы знаете Гарри Мак-Лайна, который работал у Бассета?
— Да.
— Где вы встречались с ним? В конторе Бассета?
— Да. Один раз мы там встретились. Он был помощником секретаря и стенографистом.
— И вас никогда не знакомили с Бассетом?
— Нет.
— И вы никогда не видели Хартли Бассета?
— Нет… Я же сказал вам, что никогда не видел его. Конечно, о его существовании мне было известно.
— Что вы хотите этим сказать?
Брунольд заерзал в своем кресле.
— Послушайте, — взмолился он. — Что вы ко мне пристали? Это же не допрос? Вы не собираетесь применить ко мне третью степень?
— Нет, конечно.
— Ладно, скажу вам правду. Я хорошо знаю его жену, очень хорошо. Встречался с ней несколько раз.
— И давно вы ее знаете?
— Не очень.
— У вас платоническая дружба или что-нибудь другое?
— Платоническая.
— Когда в последний раз виделись с ней?