Она погладила нежно его щеку, ощутила линию его челюсти, обвела ухо. Жаль, она его не видела. Еще хоть раз. Она пыталась ощутить стыд за такую мысль, думать о папе или маме. Даже о Сэме. Но нет. Она любила всех их сильно.
Но хотела видеть только лицо, которое было в шрамах, жуткое и… и…
— Можно звать меня глупой, — она шмыгнула, чтобы подавить всхлип. — Очень глупой! Это случилось не так давно. Так ощущается. И вы — просто монстр! Наглый, знаете, что лучше, постоянно повторяете «мисс Бек», и я должна ненавидеть вас, но на самом деле… на самом деле, сэр… Правда в том…
Где-то вдали зазвучал щебет во тьме.
Нилла застыла. Ее голова медленно поднялась, глаза медленно расширились.
Она ошибалась? Ей почудилось?
Песнь повторилась. Чуть громче, ответ первому зову.
— Виверны! — выдохнула она.
В следующий миг она забралась на скамью и схватила весла. Выбрав наугад направление, она погрузила весла в воду, стала грести. Плеск воды был слишком громким. Она заставила себя замедлиться, послушать.
Третья песня звучала четко, но тихо.
Нилла чуть поправила курс. Она игнорировала боль в боку, порезы на коже, даже панику внутри, говорящую ей не верить, не надеяться. Она не могла сдержаться. Она надеялась. Отчаянно.
Вскоре воздух наполнила песнь виверн, и она заметила силуэты сверху.
— Я вас вижу! — закричала она, голос звенел внезапной радостью. — Я вас вижу, умницы! Я вас вижу!
Маленькие зачарованные создания полетели над морем, насколько могли далеко, в поисках хозяина? Или они были привязаны к нему, а не к Роузварду?
Так или иначе, они прилетели. Она следовала за ними, за их песней, и жуткая слепота Ноксора сменилась ночью. Облака порой сдвигались, и было видно звезды и даже немного света луны.
А потом было уже не так темно. На горизонте появился рассвет, свет лился на воду мерцанием розового и золотого. Было невероятно красиво. Нилла прикрыла глаза, повернулась на скамье. Роузвард был ближе, чем она думала. Она видела высоко на скале маяк, немного пляжа, где она впервые встретила мага со шрамами. Десятки виверн кружили сверху, пели и вопили, и она еще не слышала песни красивее.
С приливом сил Нилла направила лодку на пляж, радуясь, когда нос захрустел об песок и гравий. Она выпрыгнула и потащила лодку, насколько могла. Недалеко, ведь добавился вес Сорана и ее усталость. А потом она сделала несколько шагов, и ноги не выдержали. Она рухнула. Вода набегала на ее ноги до колен, пропитывала края мантии Сорана. Она сидела, дыша, дрожа, может, рыдая и смеясь.
Она заставила себя подняться на ноги, шатаясь. Соран. Она не могла бросить его в лодке, раненого и без сознания. Она должна была вытащить его. Может, отыскать в маяке бутылку спирта? Это должно его привести в чувство. Или она могла…
— Рыжик?
Нилла повернулась, посмотрела на пляж. Солнце поднималось и сверкало на воде, било по ее глазам, и она прикрыла их ладонью и прищурилась. Силуэт приближался — высокий и знакомый.
— Рыжик, это ты? Я тебя всюду искал.
— Сэм! — закричала она.
28
Соран лежал во тьме в крови. Это был конец. Точно. Он рухнул, не закончив заклинание, и Дева Шипов быстро прикончит его.
Почему это не ощущалось как смерть?
Он не знал, что ожидать от смерти. Тьма ощущалась правильно, и было логично, что боль последовала за ним в загробный мир. Если семь богов были справедливы, то его вечный конец будет в боли. Он совершил много преступлений.
«Она умная».
Соран напрягся. Болезненно сладкий запах Девы Шипов заполнил его ноздри. Он не видел ее в этой тьме, но ее близость давила на него. Она последовала за ним в эту жуткую загробную жизнь? Она будет вечно его мучить? Он не смог сбежать от нее даже в смерти? Его душа дрожала от мысли. Если это был ад… ад был жестоким.
«Не скули, — прошипела она ему на ухо, звук был как сто листьев, шуршащих друг об друга. — Ты не мертв. Ты спишь. И я снова скована».
Что? Нет. Это была какая-то странная пытка. Он знал, что нельзя было глупо надеяться. Он не закончил оковы, в этом он был уверен. И он не мог… никто не мог…