— ЧТО?!
Дверь нашего трейлера грохнула. Ненормальная тут же отпустила меня, а я спрыгнула с нее, уставившись на брата с укором. Где он ее откопал, черт возьми? В баре, где работает?
— И что здесь у вас происходит? — спросил он, в недовольстве складывая руки на груди. Его брови вопросительно поползли вверх.
— Ничего! — ответили мы с розоволосой одновременно, и повисла неприятная пауза. Мои щеки все еще горели от ее безумного предложения. С чего она вообще взяла, что мне может быть любопытно? Господи! Нет! Нет!
— Я пойду прогуляюсь, — оповестила я, наконец догадавшись, что они хотят побыть наедине.
— Рин? — позвал брат, когда я вышла из трейлера. В какую пустыню нас занесло? Безумная Невада.
— Отстань! — бросила я раздраженно.
— Вернись, я прогоню ее, — бросил он мне вслед и пошел за мной. Даже догнал и остановил. — Ну куда ты пойдешь, а? Сейчас рано темнеет. А ты ведь помнишь, что от людей лучше держаться подальше.
Я послала ему издевательский взгляд. Кто бы говорил!
— Если я не свалю прямо сейчас, твоя девушка предложит мне присоединиться! — заверила я и скопировала его округлившиеся глаза. — Не знаю, где ты ее откопал, но я не хочу!
— Черт, Рин! — пробормотал он, устало потирая лицо. — Она просто пошутила. Я отправлю ее домой сейчас же.
Я покачала головой и брезгливо похлопала его по плечу.
— Развлекайся! У нас и так слишком мало развлечений. Я себе найду кого-то по вкусу.
Он дернул меня за руку, разворачивая, когда я уже почти ушла.
— Ты же тоже пошутила? — строго спросил он.
— Что? Тебе можно, а мне нет?
— Ты еще…
— Маленькая? — закончила за него и засмеялась. — Серьезно? Мне больше не пять, и даже не тринадцать. А ты в моем возрасте уже очень даже начал интересоваться противоположным полом.
— Это другое, — заверил он. Мой упрямец.
— Твоя гиперопека начинает надоедать, бро! Правда! Отстань, а? Я позабочусь о себе сама.
— Ты не сможешь! — заявил он нахально.
— Смогу!
— Не сможешь!
— Смогу!
Я знала, что мы могли так до бесконечности! Потому резким выпадом наклонилась, заблокировала его ногу и, точно как он учил, с переворотом повалила его на землю.
— Смогу! — победно повторила. — У меня лучший в мире учитель.
— Только потому что, я устал после смены, — крикнул он в свое оправдание.
— Вот и отдыхай! — бросила через плечо и направилась к автобусной остановке. — Я буду в твоем баре. Гарри обещал мне коктейль.
— Только не Гарри.
— Приедешь через пару часов и заберешь меня, — успокоила я. — Как и всегда обрубишь мне кайф на самом интересном месте.
Он зловеще и наиграно расхохотался, а я показала ему язык. Такой придурок! Но я очень люблю его, он знает.
Бар, музыка, симпатичный бармен, подающий мне коктейль. Танцы, чужие руки на мне, мой смех. Все не то. Хочу домой.
— Отвалил от нее!
Я улыбнулась и повисла у брата на руке. А затем и вовсе обнаглела, запрыгнув на его спину.
— Ты много выпила, — с укором произнес он. — Знаешь же, что алкоголь тебя сносит с ног моментально. И как бы ты постояла за себя сейчас?
— Позвала бы тебя!
Ночь, прохлада, легкий ветер в лицо. Мир качает, но так весело. Я смеялась. Он опять ворчал.
— Эй, вы! Чужаки. Кто такие?
— Тебе же сказали, отвали! — крикнула я, и брат крепче сжал мои ноги.
— Помолчи, — буркнул он. А тот, что привязался сзади, все не отставал. Я обернулась, показала ему средний палец и выкрикнула, чтобы проваливал.
— Мой брат надерет тебе задницу.
— Заткнись, Рин, — шикнул он и посмотрел в сторону. Сначала в одну. Затем в другую. Я проследила за его взглядом и что-то в груди ухнуло, а веселье как ветром сдуло. Там были еще тени. Мужчины в честном окружали нас, появляясь отовсюду, отрезая нам отход. Это было плохо. Предчувствие чего-то нехорошего так и засело в груди. Брат отпустил меня медленно. И его руки стали такими жесткими и твердыми. Он собирался драться.
Тени двигались так быстро. Скрутили, схватили, закрыли рот. Мой крик, его рев, удар. Еще и еще.
Меня заколотило дрожью. И тот, кто держал меня, был таким грубым.
— Тише. Тише. Опять кошмар.
Голос Лайфорда ворвался в мой сон, но вырвать меня из кошмара ему так и не удалось.
— Это моя вина, — пробормотала я, видя перед глазами муки брата. — Моя вина. Моя. Все это… Из-за меня.
— Проснись, Рин.
Сквозь слезы видела его очертания его лица, чувствовала его руки на своих предплечьях, затем щеках.
— Тебе надо выпить.
Я запуталась в паутине воспоминаний, заблудилась в лабиринте тьмы. Но голос Лайфорда, как маяк, тянул меня на свет. Не знаю, сколько времени прошло. Я то цеплялась за его руки, чувствовала его запах, то возвращалась в ту комнату, привязанная к кровати дьявола.