О, она узнала этот храм Светлого Бога, эту площадь Всех Стихий и здание Академии Боевой Магии, возвышающееся впереди. Как же теперь она хотела попасть туда!
Но маг соскочил с коня и отправился в храм. А она так и осталась верхом. Капюшон скрывал лицо полностью, а магия черных браслетов на руках и ногах не позволила и шелохнуться. Не позволила сказать ни слова.
И судя по тому, как кони осторожно зашли на газон, а ни один прохожий на них не обратил внимания, никто и не увидит ее... не спасет.
Прошлое...
Служанка собрала мои вещи - не так много, всего два чемодана. Сбегала на кухню и вернулась с корзинкой снеди.
Я надела дорожное платье. От моей решительности не осталось и следа. Впрочем, я двигалась словно в тумане.
" Так надо" - единственная мысль, которой я позволила крутиться в голове. Меня выбросили, как вещь, я не могу и не хочу здесь оставаться.
Уже через полчаса подали карету, и пусть до обеда осталось немного, я приказала погрузить чемоданы и спустилась в холл.
Барон вышел проводить меня. Он был задумчив и молчалив.
- Это тебе,- он подал конверт с документами и небольшой кошелек.
- Спасибо,- прошептала я и на почти негнущихся ногах прошла к карете.
Меня выгнали. Осознание этого больно жгло душу, моя стихия очень недовольна, но уйти нужно с честью. Сесть в карету мне помог только молчаливый слуга.
Я оглянулась на Эдвина. На его лице не дрогнул ни один мускул. Лучше бы этого не делала, но какая -то толика благодарности требовала попрощаться. Он больше ничего не сказал. Так и стоял на крыльце. Таким и остался в моей памяти.
Карета тронулась в путь. Для меня даже не открыли портал, и теперь я вынуждена два дня трястись до Нааргарда, потому что Академия Боевой Магии располагалась в соседнем от столицы городе.
Провизии хватило ровно на два этих дня. Ночевать мы останавливались просто в поле. Денег мне выдано немного, как я понимаю, даже платье моей мачехи для бала стоит гораздо дороже. Вот уж не знаю, кто такой щедрый - то ли мой отец, то ли барон.
- Это ничего, девочка, - утешал меня Говард, старый конюх,- могло быть и хуже.
- Вы только не оставляйте меня, пока не поступлю в академию, хорошо? - попросила я.
- Попадет мне от господ, ну не зверь же я, ребенка в чужом городе не брошу.
В Нааргард мы приехали вечером. За постой на два дня в простенькой гостинице мне пришлось отдать пятую часть из выданных денег.
Говард только покачал головой. На ужин я тоже заказала что подешевле.
- Ты ежели совсем с деньгами плохо будет, поищи работу девочка, жизнь она может потом наладится,- наверное кроме конюха, мне никто не сочувствовал.
---
Наутро я взяла документы и Говард отвез меня в академию. Вернее до самой академии мы немного не доехали - все улицы забиты экипажами и пришлось идти самой. Кучер остался с лошадьми и пообещал ждать.
- Удачи тебе, девочка, - теплые слова на прощание от старого слуги, с которым я раньше не общалась, тронули мое сердце. Не общалась потому, что благородной леди не пристало говорить с простыми людьми - это вдалбливалось с детства всевозможными нянями, гувернантками, и магами - телохранителями, приставленными к детям - чтобы не дай небо, дети барона не прониклись сочувствием к слугам. Не баронское это дело вникать в дела простого конюха.
И как ни печально, добрые слова я слышу от него, простого человека, а не тех, кого по-детски раньше считала своей семьей. И совершенно искренне жалею о том, что плохо его знаю. А еще зародилась неприятная уверенность, что то чему учили - всего лишь пафосная ложь. И семья баронов лицемеры. Теперь я уже не знала как к ним отношусь, благодарность и привязанность, обида и презрение, непонимание или отнюдь - понимание нелицеприятных истин...
Эмоции чередовались, навсегда отрезая мне путь назад. Неважно, что они и сами меня не рады видеть, проснулась непонятная гордость - ни за что не приползу к ним снова, никогда! Пусть называют меня неблагодарной, ноги моей не будет в их доме.
Кто я на самом деле? Обиженная девочка? Нежеланный ребенок? Или дочь императора? Впрочем для последнего я тоже досадное недоразумение. Тоже ему не нужна.
Вдруг меня посетила мысль, заставившая остановиться прямо среди спешащего народа. Да что же тут сегодня так всех много! Я раздраженно оглянулась.
Белые величественные мраморные львы и белые ступени академии поражали своим великолепием. А в особенности тем, что к ним подойти весьма затруднительно - создалась довольно огромная толпа у входа.