— Скажи, чего ты хочешь? — произнес Скайлар с легким азартом в голосе.
— Я? — голос Пенелопы дрогнул, и она инстинктивно посмотрела в сторону, пытаясь увидеть мужчину.
— Да. Могу убить ее прямо сейчас, а могу порезать на кусочки так, что сознание не покинет тело несколько долгих и мучительных минут, — Скайлар озвучил возможные варианты, среди которых не было ни одного, где Майя могла выжить.
Теперь вторая пленница окончательно поняла, что здесь происходит. Кажется, ее могут начать пытать. И для этого потребуется всего несколько слов, что без труда могут сорваться с губ Пенелопы.
— Зачем тебе это? Как ты вообще вмешался в историю? — произнесла Майя, с трудом сдерживая эмоции. — Это постановка, ведь так?! Так? — она требовала ответов, хотя и понимала, что получит сегодня все что угодно, кроме них.
— Скажем так, я решил развлечься. Несколько иным способом, чем обычно, — без капли сомнений ответил Скайлар.
— Не надо… отпусти ее, — с мольбой в голосе ответила Пенелопа. — Я не хочу этого видеть.
— Хм… ну хорошо, — задумчиво ответил Скайлар, выдержав скромную паузу. — Если ты хочешь.. — Пенелопа услышала некоторое разочарование. — Я надеялся, что ты захочешь увидеть все не от первого лица.
Майя на миг обрадовалась, однако она чувствовала подвох в происходящем. С чего бы ему отпускать ту, что видела его лицо? Скайлар оправдал ее подозрения. Он тяжело вздохнул, а после нагнулся и поднял с пола черную ленту, чтобы вновь завязать глаза Пенелопе. Сейчас девушка стала сопротивляться.
— Нет! Не надо!
— А ведь я могу сделать так, что потеряешь зрение навсегда, — слова, произнесенные Скайларом, в одно мгновение заставили Пенелопу подчиниться. Она понимала, что он вполне способен на такое. Мужчина склонился и прошептал у самого уха девушки: — Ты ведь лжешь сама себе, искренне веря в навязанные обществом моральные нормы, — Пенелопа дернулась, желая отстраниться, но попытка вполне ожидаемо не принесла результатов. — На твоих руках не останется даже капли крови. Если полиция и будет искать убийцу, то ты без всяких сомнений останешься вне подозрений.
— Нет… — неуверенно произнесла Пенелопа. Сейчас она вспомнила все те слова, что говорила Майя, думая, что разговаривает с Майком. Сколько в них было презрения и насмешки.
— Я ведь и правда могу отпустить ее. Получит дозу сильного наркотика. Завтра полицейские найдут ее и решат, что все разговоры про попытку убийства являются плодом творения одурманенного мозга. Скажи еще раз, чтобы я ее отпустил. Или… можешь промолчать.
Прошло несколько мучительно длинных секунд. Казалось, что воздух раскалился от огоньков свечей. Пенелопа чувствовала себя загнанной в угол. А мысли терзались в сомнениях. Она не хотела признаваться себе, что жаждала мести. А сейчас желанное лежало на блюдечке прямо перед ней. Все, что требовалось сделать — это оставаться предельно пассивной, делая вид, что ее здесь вовсе нет. Не ее руки принесут смерть, не ее губы произнесут «Да, я хочу ее смерти». Пенелопа понимала, что ей дадено не так много времени на размышления. Она постаралась отрешиться от происходящего в момент, когда услышала тяжелые шаги Скайлара, а после голос Майи, полнившийся ужасом:
— Если ты позволишь этому случиться, то станешь убийцей. И эта мысль будет преследовать тебя до конца дней! Он же сам тебя убьет. А если я выберусь, то заставлю полицейских поверить в мои слова. Не молчи же! Чертова…
Майя не успела договорить. С ее губ сорвался крик боли. Пенелопа не знала, что произошло, но отступать было некуда. Все уже свершилось. Несколько минут девушка слышала какие-то звуки, значившие лишь одно, что вторая пленница бьется в предсмертной агонии. Постепенно они стихли, а Пенелопа услышала шаги Скайлара. Похоже было, что уволок тело. Девушка могла без особых сложностей снять повязку. Когда она посмотрела перед собой, то увидела большое пятно крови. В свете свечей оно казалось почти черным.
За окном продолжала бушевать непогода, но Пенелопа не обращала на это внимания. Девушка облизнула пересохшие губы и ощутила на них вкус крови. Она сама не заметила момента, когда закусила губу. Или это была не ее кровь…
* * *
Скайлар оставил Пенелопу одну, отправившись в путь, чтобы спрятать тело Майи. Он уложил труп в багажник, а после сел на водительское сиденье. С минуту он просидел, даже не кладя руки на руль и не заводя двигатель. Скайлара окружала только тишина ночи, в которую уже погрузилась округа. Только гром и крупные капли дождя, падающие на стекло, нарушали ее. В данный момент, когда он был один, без помех от сторонних раздражителей, появилась возможность подумать. Разумеется, это можно сделать и вернувшись домой, где посреди глубокой ночи его одиночество никто не нарушит. Неясно с чего взялась эта мысль, но Скайлар думал, что это последний спокойный момент в ближайшей перспективе.