Розали приходит в сознание, а я продолжаю трахать ее, мое удовольствие настолько чертовски сильное, что вырывает из меня рев.
Оргазм длится так долго, что я не могу справиться с наслаждением. Я падаю на Розали и, прижимаясь к ее телу, изо всех сил стараясь дышать.
Она обхватывает меня руками и ногами, прижимая мое тело к своему.
Мне удается просунуть руки под нее и прижать ее к себе так крепко, как только можно, с теми немногими силами, которые у меня остались.
Мы лежим неподвижно почти тридцать минут, прежде чем я поднимаю голову, чтобы посмотреть на нее. Улыбка расплывается по моему лицу, и удовлетворение разливается по моим венам, когда я вижу, что она уснула.
Со мной, все еще похороненным глубоко внутри нее.
Наплевав на принятие душа, я расслабляюсь на ней и закрываю глаза. Когда наши обнаженные тела сливаются воедино, я позволяю сну овладеть мной.
_______________________________
После насыщенного дня, у нас с Розали нет сил что-либо делать.
Я кормлю Луну и готовлю нам бутерброды с сыром на гриле. Сидя на диване, мы смотрим повтор CSI8.
Когда мы заканчиваем есть, я ставлю тарелки на кофейный столик и, ложась на диван, укладываю Розали на себя.
— Я, наверное, снова засну, — бормочет она, прижимаясь к моей груди. — Может быть, будут течь слюни.
— Дерзай, моя маленькая Роза. — Я провожу пальцами вверх-вниз по ее спине, наблюдая, как какой-то тупой ублюдок пытается скрыть убийство.
— Виктор, — шепчет Розали.
— Да?
— Спасибо тебе за сегодняшний день.
Я наклоняю голову, чтобы взглянуть на нее сверху вниз.
— Мне тоже это понравилось.
Чертовски сильно. Мы определенно сделаем это снова.
Она поворачивает голову и кладет подбородок мне на грудь.
— Разве это не странно, что мне это понравилось после того, через что я прошла?
— Нет. — Я провожу рукой по ее щеке, лаская ее нежную кожу. — Вовсе нет. Я показал тебе, что даже если ты без сознания, со мной ты в безопасности. Думаю, это в какой-то мере помогло. Верно?
Она кивает, затем вытягивает свое тело, чтобы прижаться поцелуем к моей челюсти.
— Это было исцеляюще.
— Хорошо. — Взяв ее за подбородок, я приближаю ее рот к своему и нежно целую. Когда я отпускаю ее, то добавляю. — Какие у тебя фантазии?
— Черт, — бормочет она, задумавшись. — Ты для меня живая, дышащая фантазия.
— Ты не возражаешь, что мои фантазии извращены?
Она качает головой, улыбка изгибает ее губы.
— Мне это нравится. — В ее глазах появляется любопытство. — Что тебе еще нравится?
— Связывание. — Я продолжаю водить пальцами вверх-вниз по ее спине. — Я хотел бы связать тебя и делать с тобой все, что захочу.
— Хорошо. — В ее глазах нет страха. — Что еще?
— Ролевые игры вполне приемлемы для меня. Воплощение в жизнь развратной фантазии, в которой я обладаю всей полнотой власти, а ты находишься у меня в подчинении или наоборот. Ты можешь притвориться, что пользуешься мной.
— Значит, тебе понравится, если мы притворимся, что ты спишь, пока я буду заниматься с тобой своими порочными делами?
— Определенно, — отвечаю я. — Трахать тебя, пока ты без сознания, – мое любимое занятие. Я даже не думал об этом, пока не представилась возможность.
Она издает смешок.
— Ты не представляешь, как трудно было не двигаться.
— Ты хорошо справилась, моя маленькая Роза, — хвалю я ее. Не сводя с нее глаз, я спрашиваю. — Какие фантазии для тебя запретны?
— Я не могу вспомнить ни одной.
— Похищение?
Она морщит нос, затем усмехается.
— При условии, что похищением занимаешься ты.
Я уточняю еще раз.
— Сексуальное домогательство со стороны твоего похитителя?
— Опять же, если только ты сам меня домогаешься, то я не против.
С серьезным выражением на лице я спрашиваю:
— Изнасилование?
Она хмурит лоб, заставляя мое сердце остановиться в груди, а затем говорит:
— Но это не изнасилование, если это с тобой.
— Ролевая игра, детка, — напоминаю я ей. — Разыгрывая фантазию о том, что ты меня не знаешь, а я просто развратный ублюдок, который берет то, что хочет. Как бы ты отнеслась к такому сценарию?
Розали принимает сидячее положение и действительно задумывается над моим вопросом.
Я тоже сажусь и, взяв ее за руку, говорю:
— Конечно, я не причиню тебе вреда. Имей это в виду.
— Значит, мы просто притворимся, что не знаем друг друга? — спрашивает она.
— Я застану тебя врасплох, когда ты меньше всего этого ожидаешь, — добавляю я, чтобы она знала, что произойдет. — Будет темно, и я буду удерживать тебя.