«Ты издаешь очень интересные звуки».
Я оглядываюсь через плечо, но Драгикс по-прежнему не смотрит на меня.
— Ты можешь войти сюда и сам понять, почему я это делала, как только я закончу.
Он фыркает.
Я поворачиваюсь к реке и кричу, прячась за огромный валун. На меня смотрит женщина. Человеческая женщина с космического корабля. Айви. Я помню её, потому что она помогла мне с моей раной на голове. И она идет рука об руку с браксианцем.
«Сукин ты сын, — говорю я. — Ты не мог сказать мне, что они подходят?»
Драгикс зевает, демонстрируя свои острые зубы, глядя на наших посетителей. Браксианин тщательно отводит взгляд, и взгляд Драгикса надолго задерживается на нем.
«Мы с подветренной стороны. К тому времени, когда я их почуял, я понял, что одна из них была женщиной, как ты, и не причинила бы тебе вреда».
«Если только я не умру от смущения прямо здесь».
Он издает рокот.
— Чарли?
Айви подходит ближе, а я, как идиотка, прячусь за своим камнем. Я не совсем застенчивая, но я бы не хотела красоваться голой перед тремя людьми. Я смотрю на Драгикса.
— Знаешь, ты мог бы передать мне моё полотенце.
Он вздыхает.
«Когда я стал твоим слугой?»
Драгикс слишком удивлен, но встаёт и поднимает полотенце с того места, где я оставила его на камне. Он бросает его мне, и я оборачиваю его вокруг себя, прежде чем обернуться к дракону-предателю.
Драгикс снова сверкает зубами на Айви и её браксианца.
Я прищуриваю на него глаза.
«Пугать их ниже твоего достоинства».
Я поворачиваюсь к Айви, которая выглядит ошеломленной. Я не могу полностью винить её.
— Гм. Привет, — говорит она, и я улыбаюсь.
— Привет. Прости этого сварливого дракона. Сегодня он не наелся.
Драгикс встаёт позади меня, а браксианец прищуривается на него.
Они долго смотрят друг на друга, а потом Драгикс фыркает.
«Я мог бы съесть его», — говорит он.
Я игнорирую это.
— Он не причинит вам вреда, — говорю я им. — Мы договорились.
Айви сомневается, но пожимает плечами.
— Ну, тогда ладно. Мы уже давно тебя ищем.
Они искали меня? Пока я представляла, что эти женщины собираются улететь без меня, на самом деле они меня активно искали?
У меня никогда не было много друзей. С тех пор, как я сбежала от Бена, я никогда не была в одном месте достаточно долго, чтобы завести друзей. Но эти женщины, эти… «незнакомки» пытались меня найти.
Я чувствую себя настоящей стервой. Я не только не убедила дракона позволить мне найти этих женщин, но даже не пыталась сбежать. Если не считать первых дней.
— Да, извини, — говорю я, моё лицо горит. — Потребовалось некоторое время, прежде чем Драгикс и я пришли к такому пониманию.
Айви смотрит на Драгикса, и я вижу, как она задается вопросом, не говорила ли я только что с гигантским драконом. Что-то подсказывает мне, что он не планирует открывать к ней ментальный канал, чтобы дать ей понять, что он действительно может говорить.
— Мы вели переговоры, — говорю я ей. — Я хочу пойти потусоваться с вами, ребята, но Драгикс не самый большой поклонник браксианцев.
Преуменьшение века.
— Вот почему я здесь, — говорит она. — Мы нуждаемся в твоей помощи.
— Слушаю.
Рядом со мной молчит Драгикс, огромный синезеленый сторожевой пёс, а Айви ходит по берегу реки напротив нас.
— Хорошо, ты помнишь тех фиолетовых ублюдков, которые купили нас и погрузили на свой корабль?
— Как я смогла бы забыть?
— Да. Хорошо. Мы почти уверены, что они вернутся.
Моя грудь сжимается, когда я открываю рот, и вот так я вновь стою перед сотнями ухмыляющихся инопланетян, пока они обсуждают, сколько я стою.
Затем меня ведут к кораблю, вынуждена смотреть, как одна из других женщин падает на колени, а фиолетовый инопланетянин бьёт её ногой по ребрам так сильно, что я слышу треск.
«Дыши, — приказывает Драгикс резким, как лезвие, голосом. — Хорошо. Снова».
Айви делает паузу, пока я беру себя в руки.
Драгикс подходит ко мне ближе.
«Мне это не нравится. Мне не нравится запах твоего ужаса. Мы улетаем сейчас».
«Мне нужно послушать, что они скажут, Драгикс. Я в порядке. Просто дай мне минутку».
Когда я оттолкнула приближающуюся паническую атаку, я снова поворачиваюсь к Айви. Она сочувственно наклоняет голову. Их здесь нет. Они не могут навредить мне. Нас не смогут украсть. По крайней мере, не сейчас.