С гримасой отвращения он столкнул его на камень и раздавил сандалией. Другие ядовитые насекомые поднялись и накинулись на него, и ему пришлось воевать с ними. Отогнав их, он насадил укушенное место на острый обломок камня и постарался выдавить жало. Сильная боль заставила отступить боль во всем теле.
Избежал ли он уготованной для него смерти? Трудно сказать, да он и не хотел об этом думать. Знакомый ему мир слишком быстро менялся на его глазах. Все старые догмы были, казалось, разрушены. Он видел Коатлики и остался жив, он последовал за ней и выжил. Возможно, гремучие змеи и скорпионы составляли часть ее свиты и следовали за ней с наступлением ночи. Он не мог этого понять. От яда у него кружилась голова. В то же время он испытывал восторг. Он чувствовал себя так, как если бы сделал что-то, что превратило его во всесильное существо, так что теперь не было силы ни на земле, ни под ней, ни над ней, которая могла бы его остановить.
Когда последняя змея и последнее насекомое исчезли среди уступов, он осторожно спустился вниз и снова пошел по тропе. Та вилась среди огромных, побитых временем валунов, отслоившихся от каменной стены. Вертикальная трещина была высокой, но не очень глубокой. Чимал, следуя по пути, который был хорошо утоптанной тропой, внезапно оказался перед крепкой каменной стеной.
Пути мимо нее не было. Тропа окончилась. Он прислонился к бездушному камню и перевел дыхание. Ему следовало подумать о такой возможности. Ибо Коатлики, хотя она и бродит по земле, должна обладать возможностями, стоящими выше человеческих. Может быть, она умеет обращаться в газ и летать. Или, возможно, она умеет ходить среди скал, которые кажутся ей подобными воздуху. Какая разница... и что он здесь делает? Усталость угрожала захлестнуть его, рука горела от укуса ядовитого насекомого. Ему следовало найти место, в котором можно было бы укрыться на день, или найти какую-нибудь еду – делать что-то, но не оставаться здесь. Какое безумие заставило его ринуться на эту странную охоту?
Он повернул прочь – и отскочил, потому что увидел гремучую змею в тени скалы. Она не двигалась. Подойдя ближе, он увидел, что она лежит, завалившись на бок, с открытой пастью и остекленевшими глазами. Чимал подошел и осторожно пнул ее. Она явно была мертва. Но она, казалось, была каким-то образом прикреплена к скале.
Испытывая неодолимое любопытство, он протянул руку и коснулся ее холодного тела. Возможно, змеи Коатлики умеют выходить прямо из камня, как это умеет и она. Он тянул за тело все сильнее и сильнее, пока оно внезапно не оторвалось и не оказалось у него в руках. Он наклонился ниже, прижавшись щекой к почве, и увидел, в каком месте змеиная кровь запятнала песок, а также расплющенную часть ее тела. Она была сплющена до такой степени, что казалась не толще его пальца и буквально стала частью камня. Прижав к этому месту палец, он обнаружил трещину, прямую как стрела. Нет, трещины, не толще волоса, проходили с двух сторон. Он положил палец на одну трещину и стал водить им вдоль нее. Линия внезапно прервалась, но внимательнее присмотревшись, он увидел, что от нее отходит другая, теперь уже вертикальная трещина.
Он провел по ней пальцем, совершив им путешествие у себя над головой, потом переместил палец влево, обогнув другой угол, снова провел им прямо. И лишь когда рука его вернулась к тому месту, где находилась змея, он осознал значимость сделанного им открытия. Узкая трещина складывалась на поверхности камня в четырехугольную фигуру.
Это была дверь!
Возможно ли? Да, это все объясняло. То, как выходила Коатлики, как выпускались змеи и скорпионы. Дверь – выход из долины.
Когда до него дошло значение этого открытия, он внезапно опустился на землю и словно прирос к ней. Выход. Путь наружу. Это был путь, которым пользовались только боги, так что стоило как следует над этим подумать. Однако он ведь видел Коатлики дважды, и она его не тронула. Должен был существовать путь, по которому можно следовать за ней из долины. Следовало подумать об этом, подумать как следует, но у него слишком болела голова. Сейчас нужно думать о том, как остаться в живых, чтобы позже он мог решить, что делать с этим все переворачивающим открытием. Теперь солнце поднялось выше в небе, и то, кто его ищет, уже вышли, должно быть, на охоту. Нужно прятаться – и не в болоте. Еще один день просто прикончит его. Мучаясь от боли при каждом шаге, он начал спускаться вниз, к деревне Заахил.