Захваченная врасплох, Колби не знала, куда девать глаза.
— Андрэ сказал мне, что брачное ложе тебе подходит, моя дорогая, — одобрительно засмеялась Рита. — Конечно, он прав. Она великолепна, не правда ли, Перри?
Колби покраснела, чувствуя себя какой-то кокоткой. Ей было далеко до Ритиных способностей так хладнокровно вести себя в подобных ситуациях, и она захотела поскорее покинуть эту жаркую, захламленную, сладко надушенную комнату.
— Прости меня, любовь моя. — Увидев замешательство Колби, Рита насмешливо улыбнулась. — Как это глупо с моей стороны. Я забыла. Англичане любят заниматься любовью и не любят говорить об этом.
А Колби подумала, что Рита права. «Какой бы идиоткой я ни была, прошедшая ночь понравилась мне гораздо больше, чем хотелось бы, но будь я проклята, если расскажу об этом тебе или кому-нибудь еще, в особенности этому слишком красивому, слишком широкоплечему кельту по ту сторону сада, который сейчас, наверное, совсем не думает обо мне».
— Я просто зашла пожелать вам доброго утра, — сказала она, когда к ней вернулся дар речи. Не в состоянии больше видеть молодого человека и его грубые заигрывания с Ритой под тонким покрывалом, она хотела побыстрее уйти.
— Если вы не возражаете, я переоденусь, возьму карету и поеду в Версаль.
— Перри написал для меня эпическую поэму, — говорила Рита, размахивая пачкой мятых листков и смеясь над очевидной неловкостью, которую испытывала Колби. — Оставайтесь и послушайте ее. У него много талантов.
Колби быстро согласилась, что Перри, — одаренный молодой человек, но тем не менее удалилась. Она была в ужасе от сцены, свидетельницей которой ей пришлось стать, но только под страхом пытки призналась бы в том, что ей гораздо больше по душе консервативные устои Англии.
Глава 25
Нэвил и Андрэ прогуливались в парке холодным зимним вечером, анализируя многочисленные варианты, которые обсуждались во время ленча.
— Я утверждаю, что непосредственной опасности нет, и это совпадает с информацией твоих хозяев из Уайтхолла, — настаивал француз. — Либералы за последнее время одержали несколько побед, и бонапартисты не смогут найти достаточной поддержки среди антибурбонских группировок для совместного выступления против Луи.
— Возможно, но это опасный образ мыслей, — возразил Нэвил. — Вы имеете в виду тайный заговор, организованный сторонниками Наполеона, но интуиция подсказывает мне совершенно иное. Пока Наполеон жив, любой может захотеть отомстить за него.
— Если ты думаешь о возможности предательского убийства, то как можно защититься от сумасшедших? — спросил Андрэ, выразительно пожимая своими узкими плечами так, как это могут делать только французы.
Нэвил усмехнулся. Одним этим жестом Андрэ продемонстрировал свое презрение ко всем слабостям человечества.
— Забудь на минуту политику, Нэвил. — Андрэ взял его под руку и повел в сторону Пале-Рояль. — Я покажу тебе, как настоящий поклонник женщин выражает свое преклонение перед их племенем.
Для Нэвила огромная редкой красоты площадь была перевернутой назад страницей истории пятилетней давности. Когда Нэвил оправился от ран, не в состоянии ни за что взяться, друзья убедили его провести несколько месяцев в Париже после реставрации Бурбонов. Тогда Пале-Рояль был центром притяжения для английских, русских, прусских и австрийских офицеров и посетителей со всего мира. Их приводило туда множество причин, главная из которых была возможность наблюдать за дипломатическими приемами союзников. Особый интерес представляли усилия Веллингтона смягчить Блюхера, который, как все знали, опустошил бы весь Париж, если бы ему предоставили такую возможность.
Безумие того времени резко контрастировало с сегодняшним. Тогда грязные улицы были сплошь изрезаны колеями. Сегодня все было безмятежно и чисто.
— Мы выберем пару безделушек для моей последней привязанности, маленькой Мари, подарок Рите на день рождения через несколько дней и что-нибудь для очаровательной Колби, да?
Прошлой ночью были моменты, когда Нэвил с радостью опустошил бы десяток ювелирных лавок и выложил их сокровища на брачное ложе. Но после ее поведения этим утром, способного привести в ярость кого угодно, он не чувствовал к ней любви и у него не было желания наблюдать за тем, как Андрэ долго торговался с продавцом по поводу драгоценных камней. Нэвил уже не в первый раз сопровождал его в подобной экспедиции ради последней покоренной им женщины. Он слишком хорошо знал такие походы.