— Ты что, боишься Нэвила? — презрительно спросила она. Как и ее брат, Рита Фаберже любила семейные драмы.
— Чепуха. Я буду готова через секунду.
Полковник Мэрроу пребывал в нерешительности: сопровождать ли ему двух дам, переодетых в офицерскую форму, в кафе рядом с Пале-Рояль?
— Уверяю тебя, Рита, я смогу выяснить все, что тебе необходимо узнать по поводу интриг Андрэ, безо всех этих маскарадных костюмов, — настаивал он.
— Ты не знаешь Риту, если думаешь, что сможешь отговорить ее от какой-нибудь затеи.
Колби все еще была настроена скептически.
Тем не менее, Шеррод Мэрроу не скрывал своего желания поучаствовать в этой интриге, однако считал своим долгом по-джентльменски предупредить кое о чем.
— Только пусть вас не шокируют разговоры, которые вы можете услышать, и постарайтесь не выдать себя.
— Меня не так-то легко заставить отступить, Шеррод, — запротестовала Рита, шутливо похлопывая его по рукаву элегантного френча. — Полагаю, из меня выйдет идеальный служака.
— Офицеры не похлопывают друг друга так, как будто держат в руке веер, — засмеялась Колби. — Именно подобные оплошности беспокоят меня. Одна такая ошибка — и мы обнаружим себя и будем опозорены.
— Никто ничего не заметит, если вы сами не привлечете к себе внимание, — успокоил Мэрроу. Он вручал каждой из них сигару и газету. — Здесь сливки мужского общества говорят только об азартных играх и женщинах. Итак, шагом марш.
Кафе представляло собой темное помещение над магазином кож. Они направились туда, воспользовавшись наружной лестницей. Их встретил оглушительный шум, доносившийся сверху; страх Колби быть раскрытой тут же испарился без следа, ей начинала нравиться их эскапада. Мэрроу провел дам к дальнему столику мимо стойки, за которой распоряжалась великолепная женщина. Природа одарила ее исключительным богатством выше талии, и она, казалось, с величайшим наслаждением демонстрировала его своей мужской клиентуре.
Колби едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Что же касается Риты, то если бы Колби довольно бесцеремонно не толкнула ее вперед, она бы остановилась поглазеть.
Мэрроу заказал им по чашке кофе и мороженое для себя. Рита узнавала большинство присутствовавших мужчин.
— Я близко знаю половину из них.
— Совершенно верно. Почему Андрэ выбрал для встречи именно это место, если все здесь — его знакомые? — эта мысль с самого начала не давала Колби покоя.
— Это сэкономит ему время, — ответил Мэрроу. — Чуть ли не каждый парижанин заглядывает сюда по крайней мере раз в день. Если хочешь узнать, что происходит в Париже, кто-нибудь здесь тебе об этом обязательно расскажет.
Его слова совсем не убедили Колби.
— Разве Андрэ и Нэвил не выдадут себя, если их увидят здесь явно что-то замышляющими и задающими опасные вопросы?
— Дорогая моя девочка, если ты хочешь скрыть свою интригу, делай это на виду. Никто тебя не заподозрит.
Минут пятнадцать спустя появились Андрэ и Браунинг. Они оглядели просторное помещение и, обменявшись приветствиями со многими из присутствующих, присоединились к шумной компании за большим столом через проход. Колби заметила, что за оживленным разговором на компанию Андрэ перестали обращать внимание, как только они сели.
Внезапно Колби охватил страх за Нэвила. В нем не было ничего, что бы предполагало убийственную любовь к тайнам и заговорам. Она помнила кое-кого из людей своего отца, забавлявшихся опасностью и считавших проникновение в стан врага, участие в рискованных похождениях чем-то вроде увеселительной прогулки по Пиккадилли. Однако она не умаляла смелости своего мужа. Возможно, Тарн Мэйтлэнд лучше знает, и пока ей придется довольствоваться этим.
Она не могла отвести глаз от Нэвила, который возвышался над своими спутниками и, по ее мнению, был здесь самым красивым. Он становился для нее наваждением, и в этой переполненной комнате она, наконец, призналась себе в этом. Еще одна ночь без него казалась немыслимой. Ей было необходимо уйти, и уйти быстро, очень быстро.
Рита пыталась привлечь внимание Колби с того момента, как Нэвил вошел в помещение. Она не могла знать всего того, что происходило сейчас в душе ее подруги, но как женщина, чье сердце разбивалось с регулярностью восхода солнца, почувствовала тревожные признаки любовного неблагополучия. Бедная девочка, подумала француженка, тебе нужен мудрый советчик.
Через полчаса Мэрроу попросил счет.
— Посидите еще несколько минут и уходите, — сказал он, при этом больше походя на заговорщика, чем Андрэ или Нэвил. — Моему кучеру приказано забрать вас поблизости, а затем я присоединюсь к вам.