Спустя полчаса в комнату, где игра в карты была в самом разгаре, зашел Ботвинник. Флор спросил его:
– Он не сдал партию?
– Кто он? – не отрываясь от карт, поинтересовался Тартаковер.
– Да у Алехина совсем плохо, – ответил Флор.
– Вы шутите? – вскочил со своего места Тартаковер. – А я ведь сообщил, что в отложенной позиции фигур и пешек поровну, поэтому ничья очевидна.
Последовал немедленный звонок в редакцию с просьбой зачитать отчет.
– Все хорошо, по ходу текста менять нечего, – выслушав, сказал Тартаковер, – только в самом конце вместо «ничья очевидна» напишите: «но черным пора сдаваться».
Во время матча на первенство мира Алехин – Эйве (Голландия, 1935 год) Тартаковер попал в необычно курьезную ситуацию. Жил он тогда в гостинице в одном номере с Флором. До поздней ночи они обычно делились впечатлениями о событиях дня. Однажды по окончании очередной партии Флор задержался. В гостиницу вернулся он после полуночи.
– Сегодня оба играли здорово! – восторженно встретил друга Тартаковер. – Как вы думаете?
– Думаю, что и Алехин и Эйве сегодня играли плохо, – возразил Флор. – Алехин ведь мог дать шах ферзем на «h8»!
– Шах! Какой шах? – удивился Тартаковер.
Флор быстро расставил позицию.
Савелий Григорьевич, уловив в чем суть, мгновенно помчался звонить в редакцию. Вскоре появился курьер. Тартаковеру удалось вычеркнуть восклицательные знаки после 25, 26 и 27-го ходов, а на их место поставить вопросительные. Но внести эти изменения в выпуски газет, предназначенных для провинции, было уже поздно. Поэтому на следующее утро амстердамцы читали:
25. …Фе5? 26. Сb2? Сc6? 27. a3? а любители шахмат из провинции: 25. …Фе5! 26. Сb2! Сc6! 27. a3!..
С прессой не в ладах
Во время 33-го чемпионата СССР среди женщин (Тбилиси, 1973/74 год) один из журналистов написал, что 54-летняя Кира Зворыкина играет с молодым задором. Наивный, он думал, что сделает ей комплимент. Но, как известно, женщины разговоров на тему, связанную с возрастом, не любят. Кира Алексеевна отыскала этого журналиста и без тени улыбки заявила:
– Вы отбили от меня всех поклонников – теперь вам самому придется ухаживать за мной.
В конце прошлого столетия в Киеве проживал богатый князь Дадиан Мингерельский, один из последних кавказских феодалов. Он утверждал, что будто никогда никому не проиграл ни одной партии. Князь щедро платил известным приезжим шахматистам, но не за игру, а проигрыш ему.
Одна из киевских газет напечатала как-то партию, проигранную князем. В следующем номере газета сообщала: «…Прибыл и его светлость и изволили учинить скандал в редакции, а затем вызвать на дуэль составителей шахматного отдела».
До дуэли, правда, дело не дошло.
Иоганну Цукерторту, одному из сильнейших шахматистов прошлого столетия, пришлось в юности драться на дуэли. К счастью, он хорошо владел всеми видами оружия и считался одним из сильнейших фехтовальщиков своего времени. Поводом к дуэли послужил его пренебрежительный отзыв об уровне игры в прусских студенческих шахматных турнирах.
Писать отчеты об этих турнирах, – жаловался Цукерторт, – значит заносить на страницы скорбной летописи новые плачевные факты о творчестве неуклюжих поползновений и гробовщиков Каиссы.
Ведущий шахматной рубрики в парижской «Матэн», мастер Ален Фаяр сетовал в 1986 году, что давать теоретические рекомендации на страницах печати становится опасным делом.
«Если прежде читатели, погоревшие на моих советах, – писал Фаяр, – ограничивались ироническими замечаниями в адрес консультанта, то теперь некоторые из них не останавливаются перед угрозами подать на меня в суд за „преднамеренный обман“».
Голландский мастер Давидсон, проиграв в 1927 году на старте матча за звание чемпиона Амстердама три партии Эйве, объявил забастовку. Основной причиной предпринятой акции Давидсон назвал то, что местные газеты в один голос стали называть его пижоном. Организаторы матча собрали авторитетную комиссию, которая после тщательного анализа сыгранных партий заявила, что «в создавшемся положении виноваты не газеты, а сам господин Давидсон».
После этого матч прекратили и объявили Эйве чемпионом Амстердама.
До установления официального звания чемпиона мира ряд шахматистов носили эти звания неофициально. Среди них был выдающийся мастер Говард Стаунтон. Однажды венгерский мастер Иоганн Левенталь в шахматном отделе одной из газет опубликовал статью о своих встречах со Стаунтоном, где отметил, что общий счет их поединков в пользу Левенталя.