Нагнувшись, она набрала пригоршни воды…
— Ну и смешное же у вас копье, полковник Коули! Лиловое… и не больше двух дюймов длиной. Возможно, им удастся пронзить пескаря, но море таким бороздить… увы… не выйдет.
Она неожиданно брызнула на него. Роберт прыгнул за ней в бушующий океан.
— Всегда мечтал о том, чтобы выкупать женщину в соленой воде, Абигейл, — наставительно заметил он, окуная ее в волны.
Это была игра… действуй Роберт всерьез, она давно бы уже лежала на спине, под брызгами пены. Они боролись, сплетаясь в объятиях, и вдруг стало не важно, как и чем он проникнет в нее. И когда она потянулась к нему, как к любовнику, он вдруг подставил ей ножку, но упасть не дал. И вместо этого уложил ее на песок.
— Что ты там толковала насчет морей? — прорычал он в притворном гневе.
Это было ужасно смешно. И ужасно возбуждало. Казалось, время повернуло вспять, двадцать два года жизни Роберта куда‑то испарились, и они оба превратились в не слишком уж невинных детей, резвившихся на берегу.
Ее смех звонкими бубенцами рассыпался над воем ветра и шумом прибоя. И почти заглушил ржание лошади и отчаянный вопль:
— Мисс Абигейл! Мисс Абигейл! Где вы? Мисс Абигейл!
Абигейл закрыла рот рукой и, освободившись, глубже забралась в воду.
— Ох, Роберт! Это мистер Томас! Вся наша одежда в коттедже! Роберт! Мы совсем голые!
Глава 6
Левой рукой Абигейл прикрывала груди, правой — низ живота. И выглядела при этом соблазнительнее морской наяды. И такой же неприступной, как мраморная скульптура.
У Роберта так и чесались кулаки ударом в челюсть свалить мистера Томаса на землю. За то, что превратил исполненную буйной чувственности женщину, делившую с ним грезы, отдавшую свое тело, в чопорную особу, выглядевшую так, словно понятия не имеет, что за зверь такой — мужчина.
Слишком рано. Ему нужно больше времени. Нужно…
— Мисс Абигейл!
Старик, волоча ноги, направился по тропинке, ведущей от коттеджа к берегу.
— Это вы там? Мисс Абигейл!
Роберт вовремя успел схватить Абигейл, готовую броситься в свирепые волны.
— Стой на месте. Я все улажу.
И поспешно, прежде чем она сотворит какую‑нибудь глупость, например, утопится во имя скромности, метнулся вперед и загородил дорогу владельцу хижины.
— Эй вы, там! Не смейте конфузить мою жену! Абигейл…
— Откуда мне знать, что это мисс Абигейл?! — Маленькие птичьи глазки с подозрением уставились на женщину в море. — Может, с ней что сотворили… вы и вон та шлюшка?
Роберт на мгновение оглох и онемел от гнева. Как посмел этот грязный старикашка чернить Абигейл?
Он забыл о настырном дожде.
Забыл о том, что стоит голый перед человеком, достаточно старым, чтобы быть его отцом.
Забыл все, кроме уничтожающих слов Томаса.
— Я же сказал, это мисс Абигейл, — процедил Роберт, — и если немедленно не отведете глаз, вам несдобровать.
Старик виновато опустил голову. По его рыбацкой штормовке струились потоки воды.
— Мисс Абигейл ни о каком мужчине не говорила.
— Я приехал из армии в отпуск… и моя… моя жена не ожидала меня. Вы нам мешаете, поэтому давайте покороче. Что у вас за дело? Говорите и убирайтесь.
— Она и о муже ни словечком не обмолвилась. — Томас старательно отводил глаза от обнаженного тела Роберта. — Говорила, что, кроме нее…
— Я, по‑моему, достаточно внятно все объяснил. Мы щедро вознаградим вас за труды, если именно это вас волнует.
— Моя жена договаривалась стряпать и стирать на одного человека, — пробормотал старик, жадно блеснув глазами. — Я оставил корзину с припасами в доме. Она сготовила только для…
— Передайте жене мое почтение. Уверен, этого хватит нам обоим. А теперь доброго вам здоровья, сэр.
Томас понял намек. Роберт облегченно вздохнул, когда тот прыгнул в тележку и отбыл. Обернувшись, Роберт увидел Абигейл.
У него перехватило дыхание, как от удара в живот. Волосы облепили ее спину. Пониже угадывался абрис белоснежных ягодиц.
Буря все еще продолжалась. Ничто не лишит его наслаждений грядущей ночи.
Роберт тихо подкрался сзади и сжал упругие половинки. Абигейл взвизгнула и подскочила, но когда он повернул ее лицом к себе, вздохнула и обвила руками его шею.
Долго, бесконечно долго он наслаждался прохладой ее омытых дождем раздвинутых губ и горячей влагой рта.
— Замерзла? — прошептал он, покусывая ее шею, вдыхая аромат дождя и соли, смешанный с чуть уловимым ароматом пота и секса.
— Угу, — вздохнула она.
Он вжал затвердевшую плоть в ее живот.