Но когда Дугал осмотрел ее сверху вниз, Кейт поняла, что его удивило не столько ее внезапное появление, сколько ее наряд. Она забыла о красивом платье и поняла, что никто никогда не видел ее раньше одетой, как леди, как дочь вельможи. Только вот Кейт не была дочерью вельможи, и все об этом знали.
Они считали ее сиротой, которую спас и приютил отсутствующий лэрд Макгрегор. Не крестьянка, но и не леди. Что-то среднее. Не рассказав Грегору об отце, она убедилась, что пятно незаконнорожденности не будет преследовать ее в Роро.
Вспомнив о ее статусе, Дугал фыркнул и выпятил грудь, как чванливый павлин.
– Это вас не касается госпожа. Это мужское дело.
Кейт подняла бровь, заставив семнадцатилетнего мальчишку покраснеть.
Она подошла к нему. Хотя Кейт была вдвое его легче и на целую голову ниже, рассерженное выражение ее лица, должно быть, его потрясло: он инстинктивно отступил.
– Пип – это мое дело, – твердо сказала она. – Он член моей семьи.
– Он никчемный, безродный ублюдок и вор!
Ярость проникла в каждую частичку ее тела. Пип тоже испустил рев и бросился на мальчишку с кулаками.
– Я не вор! Это ты забрал мои деньги, а я только пытался получить их назад.
Преимущество внезапности нападения Пипа долго не продлилось. Он успел нанести только пару ударов, прежде чем Дугал ответил апер-кроссом в челюсть. Кровь хлынула изо рта, и Пип отлетел назад, как мешок костей.
Кейт не думала – она действовала. Кулак Дугала только опустился, как она схватила его руку и заломила ему за спину.
«Рычаг, положение и точное место удара, – напоминала она себе, а не физическая сила». И все же Кейт была напряжена до предела – ведь это не тренировка.
Но прием сработал. Она поверить не могла, что все действительно сработало! У нее получилось!
Дугал испустил болезненный вопль и уставился на Кейт так, словно у нее вдруг выросла вторая голова. Уперевшись в него ногой, она заламывала его руку, пока у него на глазах не выступили слезы, а по красному лицу не заструился пот. Его колени согнулись, чтобы компенсировать боль, так что, когда она склонилась к нему, их носы разделял всего лишь дюйм.
– Ты просто хулиган, Дугал Макнаб. Ничтожный мальчишка, который задирает тех, кто меньше и слабее тебя. Но размер еще не означает силу. – Она потянула его руку еще сильнее, пока тот не завопил. – Надеюсь, ты усвоил урок, потому что, если ты снова тронешь еще хоть волос на голове Пипа, я найду тебя и позабочусь о том, чтобы очередной мой трюк ты усвоил лучше.
Неожиданно Кейт осознала присутствие остальных мальчишек. Выйдя из состояния шока, они начали бормотать и неуверенно топтаться на месте, словно понимали, что должны что-то предпринять. Ее так поглотил неожиданный успех, что она забыла про остальных. Но Кейт прекрасно осознавала, что использование выученных приемов на одном человеке значительно отличается от использования на дюжине.
– Прошу вас, – умолял Дугал, ломающийся голос напомнил ей о его возрасте. – Вы сломаете мне руку.
– Ты запомнил?
Он яростно закивал.
– Хорошо. – Она отпустила его и отступила на несколько шагов. Дугал тер плечо и смотрел на Кейт со смесью недоверия, стыда, злобы и ненависти. – Мерзкое поведение не делает тебя мужчиной, Дугал. А страх – это не уважение. Надеюсь, ты это запомнишь.
Решив, что будет разумно убраться оттуда как можно скорее, она повернулась, чтобы помочь Пипу. В следующее мгновение Кейт оказалась на земле, лицом в грязи. Ее не в первый раз сшибали с ног ударом в спину, но это единственный раз, когда ей захотелось рыдать. Грязный, намокший край ее розовой вуали напомнил ей, как она одета. Ее платье было погублено.
Платье, купленное для нее леди Марион.
Платье, которым она хотела удивить Грегора.
Платье, в котором она чувствовала себя… красивой!
Кейт услышала яростный вопль Пипа, выкрикивавшего поток витиеватых угроз, которые почти заставили ее улыбнуться.
Нарочито медленно поднимаясь на колени, она выжидала, ее пульс скакал, как бешенный. «Совсем как на тренировке…»
Рядом появилась нога Дугала.
– Глупая дрянь! Я покажу тебе, кто здесь настоящий мужчина.
Его слова выпустили на волю странную смесь гнева и боли, его угроза была жестоким напоминанием о том, что случилось с ее матерью. Кейт хотелось кинуться на него, Кейт хотелось закричать, хотелось наказать любого мужчину, которому пришло в голову изнасиловать женщину.
Но Джон предупреждал ее, что ее слабость заключается не в конечностях, а в горячем нраве. Так что вместо этого она терпеливо ждала того, на что очень рассчитывала.