А теперь не лишним будет обратить внимание на разворачивающиеся словно на наших глазах события и особенно на сопутствующие им Божьи проклятия, потому что все произошедшее объясняет и нашу сегодняшнюю жизнь «к востоку от Эдема»[16]. Бремя Адама не ограничивается только необходимостью решать агрономические проблемы — бороться с колючками и сорняками. В противном случае любой мужчина может избавиться от этого бремени, сменив фермерский труд на профессию, не связанную с сельским хозяйством. Стоит ему устроиться на работу в какой-нибудь офис, и вот он уже застрахован от подобных проблем. Но, к сожалению, значение этого проклятия намного глубже и его последствия затронули каждого Адамова отпрыска. Мужчина обречен на тщетность своих попыток и неудачу. Отныне он будет сталкиваться с трудностями в сфере приложения своих сил. Неудача — вот что больше всего пугает мужчину.
Так же и тяготы Евы, а вместе с ней и всех ее дочерей, не ограничиваются только браком и детьми. Будь это так, любой незамужней и не имеющей детей женщине было бы неведомо бремя этого проклятия. Не тут-то было — его значение намного глубже и его последствий не избежала ни одна из дочерей Евы. Женщина несет проклятие одиночества (сродни душевной боли), потребности все контролировать (особенно своего мужчину) и главенствовать над мужчинами (все это сильно отличается от того порядка вещей, каким он был изначально задуман, и мы не утверждаем, что это правильно, — это результат нашего грехопадения и печальный факт в истории человечества)[17].
С этим трудно не согласиться. Разве глубочайшие тревоги и душевная боль женщины не вызваны отсутствием у нее близких отношений? Но даже когда у нас, женщин, все складывается благоприятно, разве наша удивительная способность завязывать близкие отношения реализуется в полной мере? Внутри каждого женского сердца есть пустота, которую мы постоянно пытаемся заполнить. Но это невозможно! Взгляните, сколько всего вокруг необходимо держать под контролем, будь то работа, служение или брак! Кто из нас чувствует себя комфортно, вынужденно доверяя свое благополучие кому-то другому? Разве вас не посещала мысль о том, что «этот мир принадлежит мужчинам» и женщины в нем — едва ли не жалкая обуза? Большинство женщин ненавидят состояние незащищенности. Мы не зовущие, мы — стоящие на страже. Почти все силы мы тратим на то, чтобы спрятать свое истинное лицо и контролировать окружающих, дабы обрести некое подобие безопасности.
Когда мужчина утратил свою первозданную мужественность (а после грехопадения все сыновья Адама в той или иной степени ощущают эту потерю), наибольшей деформации подверглась его сила. Он стал либо пассивным, слабым, отказывающимся от борьбы, либо неправильно использующим свою силу, вспыльчивым и импульсивным. Когда в результате грехопадения женщина утратила свою первозданную женственность, наибольший урон был нанесен ее нежной незащищенности и зовущей к жизни красоте. Она стала либо стремящейся к главенству и пытающейся все взять под свой контроль, либо несчастной и нуждающейся в сочувствии. Порой мы наблюдаем странное сочетание того и другого.
Задумайтесь, какие женские образы из кинофильмов нам либо просто несимпатичны, либо вызывают откровенно негативные эмоции. (Нам кажется, что начать обсуждение столь щекотливой темы с героинь кинолент более гуманно — в конце концов, они ведь вымышленные.) В фильме «Заклинатель лошадей» Энни Маклин (в исполнении Кристин Скотт Томас) — энергичная жительница Нью-Йорка, редактор популярного женского журнала. Очевидно, она все привыкла держать под своим контролем. Дочь Энни, Грейс, в результате произошедшего с молодыми наездницами несчастного случая попадает в госпиталь с тяжелейшей травмой ноги, ее подруга погибает, конь по кличке Пилигрим тоже сильно покалечен. Неудивительно, что Энни потрясена до глубины души. Оказавшись в тяжелейшей ситуации, она действует привычным для нее способом — командует врачами, медсестрами, мужем и даже дочерью, лишившейся ноги. Заметив, что у той в капельнице почти закончился физраствор, Энни начинает действовать.
«Этим людям просто невозможно ничего доверить!» (Она выходит в коридор и хватает за руку первую проходящую мимо медсестру.) — Извините, моей дочери нужна новая капельница.
— Да, я знаю, мы уже приняли меры…
— Пожалуйста, я бы хотела, чтобы вы об этом позаботились немедленно,
(Слово «пожалуйста» в ее устах звучит как завуалированная угроза и больше напоминает выражение «а не то я приму меры». Энни возвращается в палату и лает сконфуженному мужу следующее объяснение: «Приходится держать этих людей в ежовых рукавицах».)
Она ни в чьей помощи не нуждается. Она всегда на посту. Эта женщина знает, как добиться своей цели. (Некоторых из нас подобные качества приводят в восторг!) Но обратите внимание: в ней нет ни капли сострадания, нежности и, уж конечно, незащищенности. Она отказалась от важнейших женских качеств — по сути, от своей женственности.
А вот и заслуживающая презрения миссис Дешвуд, героиня фильма «Разум и чувства». Глава семейства мистер Дешвуд умирает в самом начале фильма, оставляя жену и трех дочерей на попечение своего единственного сына от первого брака Джона, которому завещано все имущество. В сцене возвращения с похорон коварная и жадная невестка вдовы Дешвуд прядет паутину обмана, ловко манипулируя сознанием своего мужа, Джона. В конце концов вдова с дочерьми остаются без гроша за душой.
Вспомним и о невесте Тома Круза, которая в начале фильма «Джерри Магуайер» нокаутировала его:
— Я не позволю тебе так со мной обращаться, Джерри.
Или мать Розы из кинофильма «Титаник»:
— Мы должны выжить.
Так же ведет себя и противная мамаша из кинофильма «Только в танцевальном зале», да и прочие злодейки, такие как Стервелла де Виль и Эсмеральда. Заметьте, что чаше всего в произведениях искусства зло олицетворяют женщины, выступая в роли ведьм, колдуний или злых мачех. Вы никогда не задумывались, почему долгие годы, вплоть до вмешательства феминисток, что само по себе символично, ураганам присваивались женские имена? Правда, в наши дни роль внушающего страх злодея взял на ичиг расчетливый безжалостный мужчина, но почему-то женщина в этом качестве выглядит более отталкивающе.
После грехопадения Ева отказывается быть беззащитной — она контролирует свои взаимоотношения, а при невозможности гарантировать их стабильность безжалостно расправляется с желаниями своего стремящегося к близости сердца, что приносит ей чувство безопасности и возможность управлять ситуацией. Она становится женщиной, «которой никто не нужен, особенно мужчина». Как подобная ситуация отражается на ее жизни и как полученные в детстве душевные раны формируют ее убеждения, зачастую понять очень сложно, и тем не менее в этом стоит разобраться. Но в основании всех перечисленных нами проблем, за всеми искаженными моделями поведения женщин стоит простая истина: женщины стремятся к главенству и контролю над ситуацией, потому что боятся своего зависимого положения. Вдали от Бога и Эдемского сада такая житейская мудрость, кажется, не лишена здравого смысла, но не упускайте из виду того, что «все, что не по вере, — грех» (Рим. 14:23). Не забывайте о том, что самозащита не имеет ничего общего с настоящей любовью и подлинным доверием к Богу, что подобная «мудрость» — не более чем наша инстинктивная реакция на опасности окружающего мира.
Мы не говорим о том, что женщина не может быть сильной. Мы лишь хотим сказать, что слишком многие женщины за ощущение собственной безопасности и возможность контролировать ситуацию заплатили утратой женственности. Их сила стала больше походить на мужскую, нежели на женскую. В них больше нет ничего пленительного или зовущего, ничего сострадательного или нежного. Леди Макбет — вот яркий пример такой женщины. Она обращается с просьбой к силам тьмы; «Пусть женщина умрет во мне»[18], стремясь изжить в себе женскую природу, чтобы контролировать жизнь окружающих ее мужчин и тем самым обезопасить себя.
16
«К востоку от Эдема» — роман Дж. Стейнбека, в основе которого лежит семейная сага, своего рода аллегория библейского повествования о Каине и Авеле, действие которой перенесено и современную Америку.
17
Я крайне признателен Дэну Аллендеру, поделившемуся со мной своими умозаключениями на этот счет. —