Морайя и Бриджит вошли в потемневшую комнату, зажгли керосиновые лампы, и комнату залил неяркий свет.
— Пора одеваться, сеньора, — улыбнулась Морайя.
Ройалл тяжело поднялась с кресла, словно вся тяжесть мира лежала у нее на плечах. Девочки молча помогли ей одеться, чувствуя подавленное настроение золотой леди. Им нравилось, как руки сеньоры касались их щек, а сейчас маленькие служанки были озадачены глубокой печалью, которую увидели в ее золотистых глазах.
Ройалл посмотрела в зеркало. На ней было янтарное платье, которое она надевала в тот первый вечер на пароходе. Отбросив мысли о Себастьяне, она расправила складки дорогой ткани и поблагодарила девочек.
Ройалл вошла в просторную библиотеку, где мужчины вели серьезный разговор. Джейми явно чувствовал себя исключенным из него и хандрил в дальнем углу комнаты, листая без всякого интереса страницы книги.
Представительный мужчина средних лет, почувствовав ее присутствие, повернулся к двери. Он быстро окинул ее с головы до ног своими серыми пронзительными глазами, на миг задержавшись взглядом на изгибе бедер и выпуклости груди. Ройалл почувствовала, что краснеет под его откровенным разглядыванием, и не могла сдвинуться с места.
Мужчина был высоким, стройным, и в его широких плечах и мощном торсе чувствовалась сила. Красивую царственную голову венчала шапка черных волос с серебряными прядями на висках. Лицо его было темным от загара, отчего светлые серые глаза казались почти бесцветными. Полный чувственный рот сейчас улыбался ей, обнажая крупные белые зубы. Над губами темнели аккуратно подстриженные усики.
Женщина, которой восхищался такой привлекательный мужчина, могла бы считать себя польщенной. Но, наблюдая за ним, Ройалл невольно осознала, что в красивом лице барона было сильное и несомненное сходство с Себастьяном Риверой.
— Добро пожаловать, добро пожаловать! Добро пожаловать в «Королевство Бразилии»!
Он шагнул вперед, грациозный, как танцор, и взял обе ее руки в свои, затем галантно склонился и прижался губами к одной из них.
— Идемте, я хочу познакомить вас со своим сыном Карлом, — указал он на высокого молодого человека, который разговаривал с ним, — и, конечно, вы уже знакомы с Джейми.
Ройалл улыбнулась в ответ, чувствуя себя не в своей тарелке под взглядом этих сверкающих серых глаз.
— Джейми сказал мне, что вы ездили сегодня на прогулку верхом, — вкрадчиво сказал барон. — Моя дорогая, я бы предпочел, чтобы вы никуда не ездили до тех пор, пока лучше не познакомитесь с плантацией.
Его тон был мягким, но тем не менее Ройалл поняла, что это приказ. К своему неудовольствию, она обнаружила, что послушно кивает, и посмотрела на Карла, который наблюдал за ней поверх края бокала с вином с задумчивым выражением темных глаз, так поразительно похожих на глаза Себастьяна. «Правдивы были слухи, которые передала мне миссис Куинс», — подумала Ройалл, принимая бокал хереса от барона. Существовало поразительное внешнее сходство между Ньюсамами и Себастьяном Риверой, и надо было быть слепым, чтобы не заметить этого.
Карл вовлек Ройалл в разговор, спросив ее о путешествии из Новой Англии.
— Я никогда не был дальше Белена, — сказал он ей с легким сожалением. — Однажды — я надеюсь, скоро — дела приведут меня в Рио-де-Жанейро. Вам понравился этот город?
Воспоминания о Себастьяне нахлынули на нее, когда она отвечала, и, отогнав их в сторону, Ройалл рассказала о городе все, что помнила. Карл казался таким заинтересованным, таким жаждущим услышать что-либо о местах и вещах за пределами его жизни здесь. «Он приятный молодой человек, — решила Ройалл, — и определенно привлекательный».
Молодая копия барона, с его темными волосами, зачесанными назад с аристократического лба, что подчеркивало его тонкие черты и изящный нос, Карл, как и его отец, был стройным и гибким, элегантным — полная противоположность мускулистому Джейми.
Вновь привлекая ее внимание к себе, явно раздраженный жадным интересом Карла к миру, находящемуся вне «Рейно», барон заговорил о предстоящих празднествах в Манаусе и о том, какими захватывающими они будут.
— Приближается начало оперного сезона, и мы, члены оперного комитета, послали за некоторыми европейскими знаменитостями. У меня есть городской дом, предназначенный для деловых предприятий, но об этом позже. Вначале вы должны позаботиться о костюме для бала-маскарада.
Елена прервала разговор, объявив, что обед готов, и без дальнейших слов барон взял бокал из рук Ройалл и поставил его на мраморный стол.
Джейми бросился вперед с протянутой рукой, предлагая леди проводить ее в столовую. Но барон тут же шагнул между ними, небрежно положив ее руку в изгиб своей. Джейми надулся, и на миг Ройалл показалось, что он собирается возразить отцу.
— Джентльмены, — провозгласил барон властным тоном, не допускающим возражений, — обед подан.
Это была молчаливая трапеза. Карл мало что добавил к разговору, витая мыслями где-то далеко, чем очень раздражал своего отца. Джейми сидел с опущенными глазами, сосредоточившись на еде, рассерженно стуча приборами по своей тарелке и ставя бокал так грубо, что его содержимое едва не выплескивалось.
В такой напряженной обстановке у Ройалл не было аппетита, хотя обед был изумительный: вкусное заливное из креветок и пышный рис. Она обрадовалась лишь крепкому бразильскому кофе, которым заканчивалась трапеза.
Подавался он в оранжерее, где все собрались возле изящного спинета.
— Вы играете? — с надеждой спросил барон.
Когда она ответила утвердительно, Джейми направился к ней через комнату, умоляя сыграть. Вначале она отказывалась, но после мягких уговоров согласилась, пробежав пальцами по клавиатуре.
Когда она играла любовные баллады, Джейми сидел словно загипнотизированный нежной музыкой, а барон лениво развалился в розовом парчовом кресле, откинув назад голову и наблюдая за ней сквозь опущенные веки.
Слегка нахмурившись, Карл стоял у открытой двери, ведущей на веранду в сад. Слабый ветерок приносил нежный запах жасмина; нежная музыка и женский аромат заставили его тосковать по его милой темноволосой Алиссии.
У Карла не было желания делать то, что приказал ему барон, когда Ройалл закончит играть, и он хотел бы, чтобы игра продолжалась до бесконечности. Но он знал, что должен выполнять приказы отца, если хотел спасти «Рейно».
Мысли Карла перенеслись к Алиссии и ее отчаянному положению. Если бы только он мог привезти ее сюда, в «Рейно», жениться на ней, заботиться о ней! Но барон и слышать об этом не хотел. После смерти отца Алиссии ее финансовое положение все ухудшалось. Отца унес из жизни несчастный случай, как принято называть это, но все, знающие истинные обстоятельства, понимали, что это было самоубийство. Поэтому барон вообще не хотел слышать об Алиссии.
— Эта девчонка — для тебя совершенно неподходящая пара! — говорил барон. — Найди себе богатую жену, такую, которая бы внесла щедрый вклад в «Рейно»!
Плантация, всегда плантация! Разве может сравниться этот проклятый влажный воздух, сырая земля и густые леса с нежно обнимающими руками, влажным ароматным дыханием на его щеке и теплыми обещающими губами?
— Что может быть лучше? — продолжал спор барон. — Ройалл Бэннер — именно та богатая жена, которая тебе нужна!
— Зачем мне нужна богатая жена? — возмущался он. — «Рейно» имеет все, дает нам все!
Лицо барона темнело от ярости.
— Если бы ты не был таким болваном, ты бы понял все сам! Ричард Хардинг, отец Ройалл, был моим партнером на этой плантации еще когда я пешком ходил под стол. Теперь его дочь унаследовала его долю, и если она потребует отчет о своих доходах, то обнаружит, что именно ее деньги были использованы на управление и ту роскошь, которая тебе так нравится! Многие годы я посылал фальшивые отчеты мистеру Хардингу, в то время как наша прибыль возрастала. Если девчонка попросит отчет, на что она имеет полное право, обману придет конец. Выплата причитающейся ей доли разорит нас, Карл, — сказал он сыну, — и что тогда станет с Ньюсамами? С нами, выстроившими на этой земле маленькое королевство, каковым является плантация сейчас?