Слейт сделал знак рядовому, чтобы тот подвел их лошадей, а затем сжал руку Рейвен, напоминая ей о том, что следует сохранять спокойствие. Но она все еще задыхалась от ярости, а ее взгляд был диким, как у необъезженного мустанга.
Внезапно около них остановился черный экипаж и раздался знакомый голос:
– Слейт! Рейвен!
Взглянув на пассажиров, Слейт с удивлением узнал Сюзанну и Клайва Хэнсон.
– Какой приятный сюрприз! – заметил Клайв. – Хотите, мы отвезем вас в Медисин-Лодж?
– Спасибо, но у нас верховые лошади, – ответил Слейт.
– Вы могли бы привязать их сзади к коляске и поехать с нами, – предложила Сюзанна, широко улыбаясь Слейту.
– Мы очень вам признательны, но нам необходимо закончить здесь дела.
– Вы остановитесь в пансионе мамаши Райт? – спросил Клайв.
– Да, – неохотно ответил Слейт, желая, чтобы как можно меньше людей знали о том, чем они занимаются, и где будут жить.
– Замечательно, – промолвила Сюзанна. – В таком случае сегодня вечером мы сможем вместе поужинать. Нам с Клайвом очень одиноко.
– Может быть, встретимся лучше завтра вечером? – уклончиво сказал Слейт. – Мы только что прибыли сюда из Анадарко, весь день находились в пути и по возвращении в Медисин-Лодж мечтаем лишь об одном – горячей ванне, хорошем обеде и мягкой постели.
– Ну, хорошо, – согласилась Сюзанна, окидывая фигуру Слейта томным взглядом.
– В таком случае перенесем ужин на завтра, – сказал Клайв, – и вы расскажете нам, как идет расследование.
– До встречи, – поспешно попрощался с ними Слейт.
Сюзанна махнула ему рукой, и экипаж тронулся в путь.
– Я могла бы спокойно застрелить их, и у меня бы даже рука не дрогнула, – заявила Рейвен.
– Черт возьми, нам так и не удалось разминуться с ними! – сердито воскликнул Слейт, беря под уздцы лошадей, которых подвел к нему рядовой.
– Что нам теперь делать? – спросила Рейвен. – Мы не можем прибыть в Медисин-Лодж, опередив их или сразу же за ними.
– Давай выберемся из форта, а тогда уже решим, как нам поступить.
Выехав из ворот, Слейт повернул назад, в сторону Анадарко, и Рейвен последовала за ним. Она не задумывалась, куда и зачем они направляются, кипя от злости и негодования после встречи с капитаном и Хэнсонами. Когда форт скрылся из виду, Слейт остановился у берега Медисин-Блафф и взглянул на Рейвен.
– Слейт, никогда в жизни я не испытывала такой безумной ярости. Я знаю, что нам следовало поподробнее расспросить капитана, но он, очевидно, не стал бы помогать нам, а я так разозлилась, что мне необходимо было как можно скорее покинуть его кабинет. Ты считаешь, он говорил правду? Неужели власти действительно намереваются искоренить верования индейцев?
– Они не просто намереваются, Рейвен. Эти планы давно осуществляются.
– Но разве это правильно?
– Все зависит от того, как на это посмотреть. Первое, что сделали с рабами на Юге, – объявили вне закона их религиозные культы. Искоренить верования означает лишить народ силы к сопротивлению, отобрать у него мечту. Как бы то ни было, но это старая политическая практика, и я не думаю, что ты сможешь исправить зло, которое сейчас творится.
– Я найду Тайми даже ценой собственной жизни, и никто не сможет остановить меня. Наибольшее подозрение сейчас вызывает у меня правительство Соединенных Штатов.
– Ты собираешься отправиться в Вашингтон?
– Если в этом возникнет необходимость, я поеду туда.
– Мне кажется, нам не следует заходить так далеко. У них есть более эффективные способы, чтобы искоренить верования индейцев. Власти могли бы просто издать указ о запрещении религиозных культов, а затем обеспечить его выполнение с помощью войск. Вот и все.
– Да, но, возможно, они решили действовать обходными путями, и этот показался им наиболее подходящим.
– Ну, хорошо. Хочешь еще кого-нибудь вписать в список подозреваемых?
– Теперь, на мой взгляд, наш список возглавляет капитан Уилсон. Даже не знаю, что я предпочла бы сделать с ним: расстрелять или бросить в тюрьму.
Слейт засмеялся.
– Мне нравится, когда твои эмоции перехлестывают через край, Рейвен.
– Это вовсе не смешно.
– Знаю, но я с детства видел, как жестоко власти обращаются с индейцами, и привык к подобному положению вещей. Ничего другого я и не ожидал. Но ты чертовски красива, когда сердишься.
– Прошу тебя, отвези меня в Медисин-Лодж и дай принять горячую ванну, – промолвила Рейвен и повернула Белого Ветра назад.
– Буду счастлив выполнить твою просьбу. Более того, мне хотелось бы принять ванну вместе с тобой.
– Держу пари, ты так и сделаешь, – заметила Рейвен и наконец улыбнулась. – Слейт, мне бы хотелось изменить ситуацию, хотя я знаю, что не смогу этого сделать. Вот что бесит меня и выводит из равновесия.
– Понимаю, – сочувственно сказал Слейт. – Но ты должна запомнить одну простую вещь: если нам удастся найти Тайми, кайова смогут провести по крайней мере еще один праздник Пляски солнца, и кто знает, возможно, через сто лет их потомки снова начнут поклоняться своей святыне так, как это делали предки.
– Спасибо, Слейт. Ты всегда знаешь, как улучшить мое самочувствие.
– Это моя обязанность, леди.
– Нет, это моя обязанность, Слейт. Ведь ты еще не окреп после болезни. Как ты себя чувствуешь?
– Неплохо. Быть может, за это время из меня вышел весь яд.
– Только не говори Сюзанне, что тебя укусила ядовитая змея, иначе она уложит тебя в постель, и будет нянчиться с тобой, пока это тебе смертельно не надоест.
– А что в это время будете делать ты и Клайв?
– Оценивать предметы индейского искусства, без сомнения. Думаю, именно этим Хэнсоны и занимаются здесь.
– Этим или делами агентства. Знаешь, они вполне могли похитить Тайми, чтобы оказать услугу правительству, а заодно и самим подзаработать.
– Верно, но каким образом они выкрали его из лагеря кайова?
– Не знаю, но хотел бы выяснить это, если кражу, конечно, действительно совершили Хэнсоны.
– Мне бы тоже хотелось узнать правду, но эта парочка очень уклончиво отвечает на вопросы.
– Да, Хэнсоны действительно очень скользкие типы, но это еще не означает, что они замешаны в преступлении.
– Но утверждать, что они невиновны, тоже нельзя. Я не доверяю им.
– Ну, хорошо, мы поужинаем с ними и посмотрим, удастся ли нам разузнать что-нибудь.
– Знаешь, Слейт, я очень рада предстоящей встрече с мамашей Райт.
– Надеюсь, ты не собираешься заговорить с ней о мамаше Пропер?
– С чего ты это взял? Слейт засмеялся.
– Просто я начинаю думать, что тебе нравится роль возмутительницы спокойствия.
– Нет, но я считаю, что эти две женщины, которые не разговаривали друг с другом в течение десяти лет, должны помириться и стать подругами. Пришло, наконец, время забыть старые обиды.
– Ты снова стремишься восстановить несправедливость?
– Понимаешь, я проделала огромный путь, чтобы добраться до Индейской территории и повидать дядю, а эти сестры живут по соседству. Их отделяет друг от друга всего лишь несколько дней пути, и они не желают видеться и говорить друг с другом. Мне это кажется неправильным. Может быть, если им немного помочь, они поймут свою ошибку.
– Я не завидую тому, кто отважится рассердить мамашу Пропер.
– Если, конечно, вся эта история об убийстве мужа – не вымысел от начала до конца. Но обе женщины, как и их пансионы, действительно очень похожи. Я бы не задумываясь поверила рассказу мамаши Пропер, если бы не все эти кровавые подробности, связанные с кухонным ножом и вилкой.
Слейт засмеялся.
– Ты действительно прониклась сочувствием к этим сестрам?
– Мне просто хочется, чтобы они были счастливы.
– Они вовсе не ощущают себя несчастными. Не забывай, Рейвен, что не все так страстно стремятся обрести родных и близких, как ты.
– Возможно, ты прав, но с нашей помощью эти женщины могли бы по крайней мере обсудить сложившуюся ситуацию.
– Ну хорошо, поступай как знаешь, но не жалуйся потом, когда обе дамы погонятся за тобой с кухонными ножами.