Габби недовольно наморщила нос.
- Я могу не знать английских обычаев, но зато хорошо понимаю, каково человеку после утомительной дороги получить от ворот поворот.
Квил нехотя кивнул Кодсуоллу.
- В конце концов, мы одна семья, - весело продолжала Габби, - поэтому нет нужды в церемониях. Я буду очень рада моему первому лондонскому знакомству. - Она поколебалась немного и спросила: - Питер подъедет к чаю, как вы думаете?
У Квила засосало под ложечкой.
- Сомневаюсь. Питер редко возвращается так рано. - Увидев, как его будущая невестка внезапно приуныла и закусила губу, он пожалел о своих словах. Это было все равно что признаться маленькому цыпленку, что твое любимое блюдо - жареная курица.
- А он сейчас в Лондоне? Он знает, что я приехала? - Щекотливый вопрос, подумал Квил. Лакей наверняка разыскал Питера и сообщил ему о прибытии "Гермеса". Но это "приятное" известие скорее всего заставит брата задержаться на всю ночь.
- Нет, он не знает, - резко ответил Квил. - Если б знал, он бы сам встретил вас. Когда пришло сообщение, я был один в доме. Мои родители в данный момент в Бате. Наверное, мне следовало уведомить их. Они будут очень огорчены, что пропустили встречу с вами.
Габби снова засияла.
- О, я должна была сама догадаться, что Питер не знал о моем приезде! тотчас воскликнула она. - Как вы считаете, может, передать ему послание с лакеем? - спросила она и смутилась. В это мгновение она была очаровательна. - Или это будет слишком бесцеремонно?
- Это невозможно, - буркнул Квил. - Я не знаю, где он. - От всей этой болтовни Квил уже начал терять терпение. Похоже эта юная леди не придавала никакого значения тому, что Питер для нее - совершенно чужой мужчина и брак, который им предстояло заключить, - это брак по расчету. Брак между незнакомыми людьми. Кодсуолл открыл дверь и объявил:
- Мистер Люсьен Бош.
Люсьен, элегантный мужчина во всем черном, прошел в комнату. Квил неожиданно испытал облегчение. Разговоры с родственниками, даже будущими, каторжный труд. Убей Бог, если минуту назад она была не права! Пожалуй, с Бошем беседа пойдет легче. До чего же он обаятельный, дьявол!
- Люсьен, позволь представить тебе мою будущую невестку. Мисс Габриэла Дженингем - дочь лорда Ричарда Дженингема. А это мисс Феба Торп. Она у нас с коротким визитом.
Люсьен грациозно нагнулся, чтобы приложиться к ручке, но в этот момент мисс Дженингем неожиданно вскочила с кресла. Ему пришлось сделать шаг назад, иначе он бы ударился головой о ее колено. Он пошатнулся и, отступив еще на шаг, завершил нескладный поклон.
Габби присела в реверансе.
- Я счастлив с вами познакомиться, мисс Дженингем, - произнес Люсьен. И с вами тоже, мисс Феба. - Он повернулся к девочке, поднявшейся вместе с Габби.
Феба в ответ сразила его изысканным реверансом.
- У меня нет слов! - восхитился Люсьен и отвесил ей почтительный поклон. - Редко встретишь столь утонченную юную леди.
Девочка кокетливо улыбнулась, но вид у нее был измученный. Того и гляди расплачется. Люсьену показалось, что здесь что-то не так. Эта нескладная дикарка Габриэла и есть будущая жена Питера? А где же он сам? И что здесь делает малышка Феба?
Он сел. Последовала неловкая пауза. Первой заговорила Габби. Квил, хоть и был хозяином, явно не считал себя обязанным поддерживать разговор.
- Вы француз, мистер Бош? - спросила Габби, улыбаясь.
Люсьен кивнул:
- Я провел во Франции большую часть жизни, а сюда приехал почти тринадцать лет назад.
- Как интересно! Вы, случайно, не знали мою маму когда жили во Франции? Ее девичья фамилия - дю Лак. Мари дю Лак.
- Боюсь, что нет, - протянул Люсьен. - Мы с женой вели довольно уединенную жизнь и в Париж выезжали редко. Ваша мама была представлена ко двору?
Габби покраснела.
- Трудно сказать. Мой отец отказывается говорить о ней.
Люсьен сочувственно кивнул:
- Такое иногда случается - после смерти любимого человека.
В эту минуту в гостиную вошел Кодсуолл в сопровождении трех лакеев, которые несли изящный серебряный чайник и на подносе тарелочки с печеньем и бисквитами. Они поставили все это на небольшой столик в дальнем конце комнаты. Когда Габби уселась в кресло, она увидела, что чайник с заваркой стоит прямо перед ней.
- Могу я... - спросила она, взглянув на Квила.
- Пожалуйста.
- Я еще никогда не пила настоящего китайского чая, - призналась Габби Люсьену. - Те из нас, кто вырос в Индии, слышали, будто китайский чай сродни нектару.
Люсьен вежливо улыбнулся:
- А мы в Англии считаем его жидким золотом. Это только такие, как Квил, и ему подобные, вроде ост-индских грабителей, могут позволить себе гонять чаи с обеда и до рассвета.
Габби осторожно наливала золотистый чай в изящные чашечки.
- Кого вы причисляете к ост-индским грабителям? Меня?
- Вас, к счастью, нет, - засмеялся Люсьен. - Только тех, кто наверху. Заправил Ост-Индской торговой компании. Это они контролируют ввоз чая из Китая.
- Вы грабитель? - Габби изумленно посмотрела на Квила.
Он ощутил озноб от витающего в воздухе неодобрения.
- Чепуха. - Он пожал плечами. - Люсьен преувеличивает - как и все французы.
- Мисс Габби! - пронзительно закричала Феба. - Мисс Габби!
Габби в испуге перевела глаза вниз... О ужас, она забыла поднять носик чайника, когда смотрела на Квила! И теперь чай беспрепятственно стекал с полированного стола на дорогой ковер.
От смущения у нее заполыхали щеки. Она подняла носик вверх, но сделала это слишком резко. Чай изогнутой струёй выплеснулся наружу и залил весь перед ее нового платья. Она сразу забыла о тех нескольких правилах хорошего тона, какие ей успел привить отец.
- Проклятие! - пронзительно закричала Габби. Она со стуком поставила чайник на стол и протянула руку, инстинктивно пытаясь задержать бегущий по столу поток, но этим лишь отклонила его в сторону. Чай вылился на Фебу.
Для девочки это оказалось последней каплей. Нервы ее не выдержали, и она разрыдалась.
- О, Феба, извини меня, пожалуйста.
Опешившая от двух потрясений подряд, Габби вскочила, чтобы обнять ребенка, но сделала это крайне неловко и толкнула кресло, на котором сидела. Кресло не устояло на тонких веретенообразных ножках и покачнулось. Габби попыталась его поймать, но промахнулась, наступив ногой на подол своего платья, и упала лицом вниз, прямо на колени Квила.
Это была необыкновенная сцена с великолепным шумовым сопровождением!
В тот же момент Кодсуолл, поднырнув под кресло, сумел схватить его за спинку, но не удержал. Кресло таки упало, и дворецкий вместе с ним. Раздались впечатляющие звуки - треск расколотого дерева и сдавленное хрюканье.
Люсьен, давясь от смеха, подхватил на руки Фебу.
- Ну, маленький цыпленок, - произнес он нежным, убаюкивающим голосом, будто знал ее не один год, - объясни мне, почему ты плачешь из-за какого-то пятна?
Он направился в другой конец комнаты, с удовольствием прижимаясь щекой к мягким кудряшкам, а Феба сквозь рыдания сердито перечисляла свои трагедии. В ее рассказе смешались в кучу и мама, и платье, и няня. Потом к этому прибавилось еще и чайное пятно, а также что думает ее няня о маленьких девочках-грязнулях.
Габби, свалившись на Квила, извивалась как змея в отчаянных попытках найти устойчивую опору для ног. От унижения она была готова умереть. На глазах у нее выступили слезы.
Руки Квила плавно сомкнулись на ее плечах. Одним махом он поставил ее на ноги и встал сам.
Она не смела поднять на него глаза. Ее лучшие перчатки были в отвратительных желтых пятнах. Такие же пятна украшали лиф ее лучшего платья. Вдобавок вставка на подоле в виде греческого меандра была оторвана и волочилась по полу. Теперь Квил, должно быть, подумает, что его невестка совершеннейшая растяпа. Сильные пальцы сжали ее локоть.
- Ну что, объявим перерыв? - услышала она. - Наше присутствие за столом сейчас излишне.