— Ну, как тебе здесь нравится, дорогая? — осведомился Лэнгдом и, не получив ответа, продолжал: — Конечно, поначалу никому не нравится, но потом… Знаешь, некоторые умудряются жить тут очень недурно. При условии, разумеется, что у них есть заступники вне этих стен, заступники, которые были бы согласны оплачивать здешней прислуге уход за их подопечными.
Сирена продолжала хранить молчание и твердо шагала вперед, стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не видеть прорубленных в стенах окошечек и припадавших к решеткам лиц.
Стефан свернул направо.
— Сюда, моя дорогая, — пробурчал он, хватая супругу за руку. — Я тут кое-что хотел показать тебе.
Стражник подвел их к двери находившейся в самом глухом конце коридора камеры и отодвинул засов. Сирена заглянула внутрь и поначалу ничего не могла понять, но потом, когда Стефан с каким-то странным блеском в глазах указал ей на кожаные ремни, семихвостые плети, деревянные гвозди, обычно загоняемые под ногти, утыканные металлическими шипами ошейники и помятые ведра, из которых жертву окатывают водой, чтобы привести ее на время в чувство, — Сирена все поняла и пришла в ужас. Лэнгдом с таким увлечением, с такой обстоятельностью рассказывал ей о палаческом инвентаре, что она сразу догадалась: старик не раз бывал здесь, в камере пыток, и наблюдал за тем, как истязают несчастных безумцев…
— Может, пойдем отсюда? — взмолилась Сирена, чувствуя, что вот-вот упадет в обморок.
— Как ты сказала? — переспросил Лэнгдом, доставая из жилетного кармана часы и глядя на циферблат. — Ах да, конечно, пойдем. Уже пора! Тут есть еще кое-что, способное, на мой взгляд, заинтересовать тебя.
Сирена покорно последовала за супругом, полагая, что чем меньше будет выказывать недовольства, тем скорее окончится для нее эта ужасная экскурсия.
Стефан остановился возле какой-то камеры, откуда не доносилось ни звука и в дверном окошечке не было видно света.
— Здесь, — торжественно проговорил супруг, — первая леди Лэнгдом провела остаток своих дней.
Прежде чем Сирена успела понять, что происходит, Стефан крепко схватил ее за запястье и втолкнул в камеру, дверь которой услужливо распахнул стражник.
— Нет! Нет! — завизжала испанка, валясь на пол. — Это безумие! Стефан, не надо!
Когда Сирена вскочила на ноги, ключ уже повернулся в замке дважды, в окошечке мелькнула довольная физиономия Стефана, и это было последнее, что ей удалось увидеть.
Внезапно в углу камеры зашелестела солома. Испанка поняла, что ее поместили с другими заключенными. Глаза понемногу привыкли к темноте, и Сирена уже сумела рассмотреть в ней три женские фигуры. Трудно было сказать, сколько времени находились несчастные в Бедламе, но, судя по их облику, прошла целая вечность с тех пор, как они в последний раз видели солнечный свет и дышали свежим воздухом: все три были жалкими, изможденными созданиями, одетыми в вонючие лохмотья и нещадно истязаемые вшами. Сирена стала горячо молиться про себя, чтобы Господь либо немедленно вызволил ее отсюда, либо поскорее лишил рассудка… Одна из женщин скорчилась вдруг на соломенной подстилке и захохотала, в то же время глядя на новенькую полными ненависти глазами.
Сирена отступила, заняв единственный свободный угол в камере. Тусклый свет горевшего в коридоре факела позволял кое-как изучить окружающую обстановку — каменные стены, покрытые слизью, забросанный гниющими объедками пол, пропитанные мочой соломенные подстилки… Нервы натянулись как струны, и испанка подумала с тоской, сколько же пройдет еще времени, прежде чем она ко всему этому привыкнет…
Внезапно одна из женщин набросилась без всякого предупреждения на Сирену и сорвала с нее легкую накидку. Другая — самая старшая — сбила испанку с ног и овладела туфлями. Третья, следуя примеру подруг, стянула с новенькой платье, отползла подальше в угол и заурчала по-звериному над своей добычей.
Сирена кое-как поднялась на ноги, но тут, словно бы по команде, все три вновь разом налетели на нее. Стало понятно, что речь идет уже о жизни и смерти… Испанка собралась с силами, замахнулась и ударила кулаком по голове одну из нападавших. Та заскулила как побитая собака и отползла в угол. Остальные оказались более упорными, но скоро Сирена и их одолела. Она стояла прямо посередине камеры, готовая отразить, если надо, любую атаку…