Я не понимала, о чем говорит этот человек, да и, вообще, кто он такой. Боль в голове туманила рассудок и мешала течению мыслей, не давая воспоминаниям выплыть на поверхность.
- Предупреждаю тебя в первый и последний раз. Если снова попытаешься сопротивляться, то будет еще больнее. – Циничная усмешка исказила черты незнакомца, отчего его лицо уже не казалось мне столь прекрасным, а вызывало лишь безотчетный ужас.
Словно в подтверждение слов, боль усилилась, терзая внутренности. Разве такое возможно? Перед глазами запрыгали звездочки. Кажется, я кричала, хотя не слышала собственного голоса.
А потом внезапно боль исчезла. С трудом приходя в себя, я постепенно возвращалась к реальности происходящего. Мысли в голове прояснялись медленно и путано, словно в грязном стекле.
Продираясь через обрывки образов, я наконец-то вспомнила место, где нахожусь, причину, по которой здесь оказалась, и человека, стоящего сейчас передо мной, поглядывающего на меня с фальшивой улыбочкой.
Нет, это не человек! Это сам Князь! И я в его логове, спеленатая чужой волей, без малейшей возможности пошевелиться.
- Ну, так как, моя девочка, ты согласна сотрудничать со мной? Впустишь меня в свою прелестную головку? - Князь подошел ближе и надавив кончиком стека на подбородок, приподнял мое лицо, заставляя взглянуть ему в глаза. В них плескалась кромешная ночь, изредка перекрываемая всполохами языков пламени.
- Разве вы не узнали всё, чего хотели?
Князь поцокал языком и сказал:
- Возможно, но мне этого мало. Глупая, глупая девочка. Я хочу, чтобы ты открылась вся, без остатка. Ты же сопротивляешься, причиняя мне боль, а я, поверь, давно уже не испытывал подобных ощущений, и мне это не нравится.
- Так чего же вы хотите от меня?
- Ты сама знаешь, что мне нужно.
- Я не отнесу этот чертовый гребень на землю.
- Отнесешь, милочка, да еще и будешь оберегать как зеницу ока.
- Посмотрим! – Воскликнула я с вызовом.
- Я вижу твои мысли, они дерзки и самоуверенны, - снисходительным тоном заговорил Князь, обегая кончиком стека контур моего лица, по щеке к виску и обратно. - Но, поверь мне, я всегда добиваюсь того, чего хочу. У меня найдется много способов, чтобы принудить тебя, однако ж моя сестрица поставила незыблемое условие - гребень на земле должен появиться только с добровольного согласия, иначе от него не будет результата.
- Не соглашусь. Ни-ког-да! - Хрипло заверила я.
- Разве тебя не учили в детстве, что перебивать старших некрасиво? – Улыбаясь, протянул Князь. Я промолчала, пререкаться не имело смысла.
Князь развернулся и уселся напротив меня в кресло. Закинул ногу на ногу и принял задумчивый вид, покусывая нижнюю губу. Занятное зрелище, если бы мне не было так страшно.
- Хорохоришься? Хочешь показать, какая ты смелая? - Ухмыльнулся он. – Ну, что же, посмотрим, как долго ты сможешь продержаться.
Послышался щелчок пальцев. Ожидая новую волну боли, я приготовилась к ней, зажмурившись, но ничего не происходило. Прошла секунда, затем вторая, однако ничего не изменилось. Я осторожно приоткрыла один глаз, потом второй. Князь, не обращая на меня внимания, изучал маникюр на своих руках.
Неожиданно сила, удерживающая меня, ослабла, и я свалилась на пол. Ноги не держали меня, руки обмякли, будучи не в силах пошевелиться, но времени прийти в себя мне не дал чей-то протяжный стон.
Я ощутила себя героиней фильма ужасов. Зная, что поворачивать голову нельзя, помимо воли, я все равно обернулась. От картины, представшей глазам, меня взяла оторопь.
-Нет, – я затрясла головой. – Нет, пожалуйста! Не надо!
Я узнала его, несмотря на то, что не видела лица. Тэль был прикован к стене и подвешен, его руки, поднятые над головой, удерживались тяжелыми ржавыми цепями. Голова бессильно склонилась к груди, а черные волосы закрывали лицо. Вывернутые и перекрученные в суставах руки представляли собой жуткое зрелище. От одного его вида мне сделалось дурно.
Вдруг тело Тениеля задергалось, словно им управлял невидимый кукловод, беспорядочно натягивая ниточки, привязанные рукам и ногам. Отчаянный крик любимого, раздирая меня до основания, огласил полупустое помещение. В этом крике, как в жутком коктейле, смешались боль, ярость, ненависть и безнадежность. На мгновение голова Тениеля откинулась в сторону, волосы взметнулись, являя лицо, искаженное мукой. В безумном порыве я, было, метнулась к нему, но тело отказывалось повиноваться мне, заставляя наблюдать происходящую пытку со стороны. Бессмысленная жестокость подняла во мне волну ярости.
Снов раздался щелчок пальцев. Не знаю, что делал Князь с пленником, но это «что-то» выглядело слишком страшным. Тэль вновь закричал. Сквозь этот крик я услышала треск ломающихся костей. Казалось, дикая боль, терзавшая Тениэля, передалась мне, наполняя безумием.
Слезы потоком струились по моим щекам и застилали глаза. Я с бешенством, которого от себя совсем не ожидала, рвалась к любимому, но невидимые путы, стягивающие меня, не давали даже пошевелиться.
- Нееееет! – Мой крик вторил стону мученика, сливаясь в жуткую какофонию. – Пожалуйста, не надо! Пожалуйста!
Но моя мольба прозвучала тихо и напоминала, скорее, шепот. Собственная беспомощность наполняла яростью. В какой-то момент я будто сошла с ума, забыв, зачем нахожусь здесь, и в мыслях была готова на всё что угодно, лишь бы прекратить страдания Тэля.
И тут, словно бы услышав мою беззвучную мольбу, Тениэль замолчал, бессильно упустив голову. Его тело расслабилось, повиснув на руках точно мертвое.
- Теперь ты прекратишь сопротивляться, – послышался довольный голос Князя. – Как видишь, я могу сделать с твоим телом всё, что захочу, так же, как и с телом твоего любовника.
Я перевела взгляд на Князя и замотала головой, хотя совсем не понимала, о каком сопротивлении идет речь. Однако один вопрос интересовал меня больше других, больше, чем моя собственная безопасность.
- Он жив? – Спросила я и тут же испугалась. Я боялась услышать ответ.
- Пока жив, но от тебя зависит, останется ли он дышать, или я переломаю ему всё, что можно сломать, после чего скормлю своей собачке.
В отчаянии я замотала головой, понимая, что не выдержу и сотой доли тех пыток, которые мог обрушить Князь на Тениеля.
- Я не… понимаю, о каком сопротивлении идет речь? – Чуть не плача, спросила я.
- Ого! Эрикл, ты слышал ее? Она даже не подозревает, насколько стала сильной. – Обратился Князь куда-то в сторону.
- Я говорил тебе об этом, - подтвердил голос.
- Даже не знаю, на пользу мне её незнание, или нет. – Начал размышлять Князь. Потом он резво вскочил с кресла и оказался рядом, склонившись надо мной. Его нисколько не волновало, что я лежала на холодном полу, не в силах пошевелить занемевшими конечностями.
- Впусти меня к себе. – Вкрадчивый одурманивающий голос убаюкивал и погружал в транс. – Всего лишь приоткрой маленькую дверцу, и твой любовничек останется целым и невредимым.
- Разве я могу сопротивляться тебе? – С горечью признала я.
Князь вновь приподнял мою голову, пребольно уперев кончик стека в ямку под подбородком, и заставил заглянуть ему в глаза.
И мне пришлось принять в себя всю силу его взгляда. Проникновение в сознание было настолько мощным, что рушило все мои внутренние барьеры. Сил на сопротивление практически не осталось, тем более, я понимала тщетность попыток этого. Я чувствовала, как Князь роется в моей голове, вороша воспоминания, и эти ощущения были мерзкими и противными, напоминающими возню в грязном белье. Собственная беспомощность возмущала и злила, но что я была по сравнению с сокрушающей лавиной его беспредельной силы? Каждая секунда чуждого присутствия в моем мозгу словно вытягивала из меня остатки жизненных сил, капля по капле.
Наконец лицо Князя осветилось улыбкой, от которой по моей спине прошел мороз.
- Ты ведь отлично понимаешь, что я не могу оставить тебе воспоминания о гребне? Да и зачем они нужны, если столь прелестная вещица теперь будет всегда с тобой? - Его испытывающий взгляд уставился прямо на меня, пролистывая передо мной найденные в моей же голове воспоминания об этом проклятом гребне.