— Рассказывай, что дальше делать, — шепнула, в округлившиеся от удивления глаза. Похоже, пленник все еще не верил в то, что я предлагаю себя серьезно.
— Поцелуй меня, — мужчина улыбнулся и приоткрыл израненные в запекшихся корочках губы.
Я осторожно коснулась своими, боясь причинить боль. Но он, похоже, был не из неженок. Губы захватили в плен мои, язык скользнул вовнутрь. Неизведанное ранее ощущение ошеломило, волна дрожи удовольствия пробежала вдоль позвоночника. Чуть отстранившись, я застонала и впилась поцелуем сама, пальцами вплетясь в густые, влажные волосы. Пленник дернул руки из кандалов, стараясь освободиться.
Я отстранилась, облизнула губы, справляясь с растекшейся по телу слабостью и негой, и с беспокойством, что сделала что-то не так, шепнула:
— Тебе больно?
— Расстегни брюки, — простонал пленник, прикрыв глаза.
В другое время, я бы разглядела такую метаморфозу с мужским естеством, которое выглядело несколько иначе, чем у тех, кого я обряжала в последний пусть. Но сейчас для исследований не было времени. Подивившись размерам, вспомнив практику нужных телодвижений от Афона, скользнула ниже, приготовившись к боли. Было неприятно, но не смертельно.
Чего орали кошки, не понятно?
Мужчина тяжело и рвано дышал, постанывая в такт движению, прикрыв глаза и не говоря больше ни слова. Решив, что делаю все верно, скользнула еще несколько раз вверх-вниз и почувствовала, как пленник вздрогнул, прижался ко мне и прерывисто выдохнул.
Похоже, все закончилось. Так себе ощущения. Поцелуи понравились больше, при случае обязательно повторю. А остальное… Так и не поняла о чем хихикали, вспоминая своих мужчин, сестры-монахини. Те из них, кто пришел в обитель, будучи взрослыми женщинами, выпив сладкого вина всякий раз, когда настоятельница лежала с температурой в бреду, делились с подругами секретами, жалея о славных деньках, не зная, что я подслушиваю.
От переживаний по поводу своего первого раза, меня отвлекло покалывание в пальцах. Я разглядывала ладонь, кончики искрили голубым. Я потрясла кисти, искорки пропали, вместо них появился голубой флер.
— Что это? — испуганно вскрикнула и соскользнула с мужчины.
— Твоя магия, дурочка. Видно я инициировал магичку. Богиня явно на моей стороне сегодня. Направь на мои цепи и отпусти силу, — спокойно произнес пленник. — Не бойся и не торопись.
Он говорил так уверенно, напоминая наставника. Глаза изменили цвет, вместо черных омутов они сияли яркой лазурью. Я немного успокоилась, подняла руки, представила, как с пальцев слетает голубая молния, и пара ярких огней врезалась в цепи над головой мужчины. Они звякнули и обрушились несчастному, успевшему пригнуться на спину. Он лишь поморщился, потирая ушибленную поясницу.
— Умница, Сури. Какой план побега? — скованными, с обрывками цепи руками мужчина застегивал брюки. — Он у тебя есть?
— Есть. В подземный ход, — прихватив факел и мешок, надела перевязь, хлебнула зелья силы и повернулась на выход.
— Может, мне одолжишь один клинок? — Мужчина указывал на рукоять меча, торчащую из ножен. — Я умею с ним обращаться. Спину тебе прикрою, если что…
Глава 3
Глава 3
С сомнением поглядев на пленника, прикинула, что ему пока нет резона нападать на меня, в подземелье могут встретиться разные твари, где не помешает еще один клинок, а потом я с ним справлюсь магией, отдала меч и быстро зашагала к нужной двери в конце коридора. Ключ висел рядом, никому из монахинь в голову не пришло уйти из обители да еще через подземный ход. Покровительство Светлой Богини давало сытую, необремененную проблемами жизнь.
Дверные петли устало скрипнули, пропуская нас в такой же каменный мешок. Пламя факела дрогнуло, когда я одернула в сторону старую, пропыленную насквозь ткань. За ней была темнота и земляные ступени, уходящие круто вниз.
— Я пойду вперед, Сури. Ты замыкающая. Оглядывайся время от времени, — пленник легко сдвинул меня в сторону, и смело шагнул вперед.
— Как тебя зовут? — возмутившись наглостью новоявленного командира, оглянулась, не услышав погони за спиной, быстро полетела следом за уплывающим в темень огоньком факела.
— Гаролд, — шепнул бывший пленник, настороженно прислушиваясь к тишине. — Оружие у тебя отличное, девочка, как и те парные клинки за спиной. И в руках ты их держать умеешь, иначе не тащила бы все это железо на себе. Может, расскажешь, кто тебя научил?
— Может, сначала ты расскажешь, кто тебя так разукрасил? — полюбопытствовала, уклоняясь от ответа, разглядывая неровную поверхность земного пола.
— Расскажу, — покладисто согласился Гаролд. — Я гвардеец в личной охране князя. На охоте отбился от ловчих и егерей и попал на засаду разбойников. Они меня изрядно потрепали. Кто-то добрый отнес меня к воротам обители. А дальше ты знаешь.
— Если ты гвардеец должен знать Дороша Гнешика, — наблюдая за вытянувшимся лицом Гаролда, я хмыкнула про себя.
— А ты не такая наивная дурочка-послушка, как мне показалось. Откуда ты знаешь Дороша?
— Я не знакома с Дорошем. У меня к нему письмо от Проспера, моего наставника.
— Так старик Проспер не умер, он в обители? — удивленно и радостно вскинулся гвардеец.
— Умер, не так давно. От лихорадки. Ты был знаком с ним? — вытащив нож, поправила чадящий факел.
— Он был ловчим, еще при отце нынешнего князя. Учил нас мальчишек мастерству егерей. Жаль, хороший был человек, — Гаролд улыбнулся по-доброму, вспомнив счастливое время. — Сколько тебе лет? Тебя тоже подкинули в обитель?
— Мне семнадцать. Я не подкидыш, моя мать родила меня в обители и умерла, — отвернувшись, разглядывала земляные, укрепленные деревом стены. — Давно ты служишь князю?
— Весной мне было двадцать шесть. Значит, десять лет, — поигрывая мечом, ответил гвардеец. — Вынужден тебя огорчить, Дорош погиб. Так что твое письмо некому отдать.
М-да, плохая новость. Проспер обещал помощь в устройстве на службу. Именно Дорош, капитан гвардейцев, мог бы помочь. Теперь надежды не осталось. Хотя, я могу отдать письмо новому капитану. Наверняка тот знал Дороша Гнешика, и он может мне помочь.
— Что задумалась, Сури? — Гаролд глянул в мою сторону. — Кроме Гнешика тебе обратиться не к кому? Может родня есть?
— Может и есть. Только за семнадцать лет никто не разыскивал, — огрызнулась на не в меру любопытного попутчика.
— Не злись. Я помочь хочу, — улыбнулся Гаролд. — Замолвлю словечко, и тебя возьмут в княжеский замок, будешь при княжиче, младшем брате Пресветлого.
— И кем же я буду при княжиче? — недоверчиво сощурилась на языкатого гвардейца, чувствуя подвох.