Я повела рукой по мягкому шелку. За такую работу не грех отдать и больше двадцати серебряных. Я потянула крайнюю, чтобы надеть.
— Сури, стой! Сколько ты отдала за них? — ухватил за край тонкой шелковой ткани гвардеец.
— Двадцать серебрушек, — потянула сорочку к себе. — Пусти, мне одеться нужно.
— Нет. Мы их продадим. И у нас будут деньги добраться до Глияса, — выхватил сорочку, сгреб вторую, и как был в одном сапоге, вылетел за дверь.
Плюнув на все, я позавтракала, надела мятую, немного влажную рубашку и завалилась спать, закрыв дверь на щеколду. Только сомкнула глаза и начала проваливаться в темноту, как в дверь забарабанили, что есть силы. Злая, как стая взбесившихся демониц, соскочила с кровати, распахнула дверь, на секунду удивившись, что она так легко поддалась. На пороге стояла давешняя подавальщица и невеста Гаролда из трактира.
— Где он? — рявкнула девица, бесцеремонно отодвинув меня в сторону, прошла в комнату к кровати. — Ну ты и гад, любимый!
Без усилий вытащила из постели не соображающего ничего Гаролда и отвесила ему хорошую оплеуху.
— Хвеся, за что? — пролепетал гвардеец, пытаясь вырваться из любящих объятий.
— Я не Хвеся! Что ты делал в кровати с ней? — «нехвеся» ткнула пальцем себе за спину.
— Она моя сестра. Помогала выбрать тебе подарок, — придушенно прохрипел гвардеец. — Все деньги на твое колечко спустили. Пришлось брать номер с одной кроватью. Вот.
Он развел руки в стороны и заискивающе улыбнулся.
— Что же ты сразу не сказал? Где кольцо? — миролюбиво прогудела подавальщица, бережно ставя Гаролда на пол, оправляя на нем рубашку.
Он порылся в карманах, достал перстенек и с трудом натянул подруге на мизинчик. Девица зарделась жарче «рубина» и, заграбастав в объятья гвардейца, утопила в своей необъятной груди.
Если этот олух задохнется, то от счастья.
— Послушай, сестренка, ты бы погуляла пару-тройку часиков. Нам тут с женихом поворковать надо, — на меня уставились коровьи глаза и захлопали ресницами. — Дело молодое. Сама понимаешь.
— А не снять ли вам другую комнату для своих утех? — хмуро посмотрела на обнаглевших в край нареченных.
— Я хозяину любые деньги предлагала, но свободных больше нет, — прижав гвардейца сильнее, она бросила умоляющий взгляд. — Помочь любящим сердцам соединиться — святое дело. Ты же не станешь препятствовать счастью единственному брату?!
Гаролд, слабо трепыхаясь, промычал что-то невразумительное, не то протестуя, не то присоединяясь к просьбе невесты. Глянув в окно, где неотвратимо сгущались сумерки, проклиная всю семейку любвеобильного не в меру гвардейца, натянула доспехи и сапоги, затянула ремни, удерживающие ножны, подхватила мешок и отсалютовала девице. Хлопнув дверью, сбежала вниз по лестнице и направилась к двери. В зале было непривычно малолюдно. Неприветливый хозяин отпугивал посетителей.
Глава 9
Глава 9
— Вы куда, госпожа, скоро смеркаться начнет. В такое время опасно молодым девушкам бродить по дорогам. Может, поужинаете? — в голосе хозяина слышалась беспокойство.
Обернувшись, отрицательно покачала головой.
— У меня нет денег заплатить за ужин. Все… брату отдала на подарок для невесты, — я запнулась, привирая, махнула рукой брюнету и направилась к выходу.
— Стойте. Вы щедрая, госпожа, никогда не торговались. Давайте сделаем так, — я вас угощу ужином. — Темноглазый хозяин кивнул куда-то в угол.
Он конечно прав идти ночью опасно. Но кто знает, что на уме у этого мужчины. Я, конечно, переплатила, но то, что он это понимает, делает его в моих глазах еще хуже. Он обобрал меня, а теперь называет расточительной не в меру.
— Хотите сказать, я транжира? — бросила через плечо, проходя мимо стойки.
Немного подумав, подошла и села за угловой незаметный столик, из которого зал был виден как на ладони.
— Я лишь подчеркнул вашу щедрость, госпожа, — поклонился хозяин. От меня не укрылась легкая усмешка, чуть тронувшая его губы.
— Желаю вам такую жену, — пожелала, отомстив за насмешку.
— Как госпоже будет угодно, — покладисто отозвался брюнет, и знакомая усмешка вновь тронула губы.
Поставив вместо себя помощника, он крикнул заказ в кухню и медленно подошел ко мне. Сел напротив, откинул густые волосы со лба и прищурился, молча разглядывая лицо.
— Что вы так смотрите? — нахмурилась, отворачиваясь и уже жалея, что согласилась.
— Красивая ты. Просто любуюсь, — мягким голосом произнес хозяин, словно приласкал.
— Мы уже на «ты»? — удивлено изогнула бровь, поражаясь бесцеремонности мужчины.
К столу подошла девушка и с подноса перекочевали бутылка вина, закуски и горячее.
— Поешь, пока не остыло, Сури, — любезно разрешил мужчина, игнорируя вопрос.
Не притронувшись к еде, я уставилась на странного брюнета.
— Откуда вы знаете мое имя?
— Братец пока искал тебя, несколько раз его проорал, — изящно орудуя вилкой и ножом, брюнет расправлялся с ужином.
Трактирщик с манерами дворянина! Наставник, будучи сам дворянином, учил меня этикету. Как же тяжело мне давались хорошие манеры! Я никак не могла взять в толк, на кой они мне нужны, сомневаясь, что когда-нибудь попаду за один стол с высшей знатью. Но Проспер был неумолим. Оказался прав.
— Неплохо бы и ваше узнать.
— Калеб, — представился мужчина, откупорил бутылку и налил себе и мне в бокал вина. — За знакомство!
Я сделала пару глотков и причмокнула от удовольствия. Вино оказалось очень вкусным. В голове сазу зашумело, и приятная тяжесть разлилась по телу. Я покачнулась, улыбнувшись удивленно вздернувшему брови мужчине. Калеб пересел и придержал меня за плечи. Решительно скинула руку, скривившись от фамильярности.
— Пей понемногу, иначе сразу опьянеешь, — посоветовал он, не делая больше попыток приобнять. — И поешь.
Темноглазый брюнет напомнил «братца», портившего мне настроение не первый день. Разозлившись на не прошеного советчика, выпила весь бокал до дна, и картинка перед глазами поплыла, голова опустела, я глупо захихикала.
— Калеб, ты не трактирщик. Тогда что ты здесь делаешь? — я разглядывала холеные красивые пальцы с аккуратно подстриженными ногтями, поглаживающие тонкое стекло бокала. — Зачем тебе я?
— Какая умная и наблюдательная девочка! — мягко проговорил хозяин, и я завороженно уставилась на красивые губы только что похвалившие не мою внешность, а мозги.
Это было новое, странное и приятное чувство. Вроде как этот взрослый мужчина считал меня ровней себе.
— Ты не ответил, — голова кружилась, тайна красивого аристократа требовала разгадки.
— Получил крохотное наследство, которого хватило на эту забегаловку, — нехотя произнес брюнет, видимо задетый за живое. — У тебя предубеждения касаемо имеющих свое дело дворян?