Его взгляд сверлит меня, видя правду. Терон так же умён, как и безжалостен. Моё сердце сжимается, что он может захотеть наказать Ксиа за то, что она планировала, но так и не сделала.
— Как ты узнал, что меня посадили в тюрьму? — спрашиваю я, надеясь отвлечь его.
— Новости быстро распространяются в Андраке. Эйин слышала и оповестила меня.
Спросить его, сократил ли он свою поездку из-за меня, будет ничто, иное, как самонадеянность и скорее всего, получу удар током за его инсинуацию, что он заботится обо мне.
— Он невиновен, — говорю я вместо этого, имея в виду Шихонга. — Он не заслуживает смерти.
— Никто не невиновен, — говорит он. — Даже ты. Но ты наивно думаешь, что можно что-то сделать для спасения этого человека. Он признался, что у него была карта. Это решило его судьбу.
— Но ты можешь помочь ему, Терон. — Я потянулась, не задумываясь, чтобы прикоснуться к его руке. Он становится напряжённым. Расстроенная собой, я перешла границу и потеряла свой шанс помочь Шихонгу, я поспешно убираю руку. Терон хватает меня за запястье и делает шаг ближе.
— Я всегда буду твоим хозяином. Следовательно, ты должна обращаться ко мне, как к таковому, а не моим именем, как будто мы равны.
— Да, завъена.
Нахмурившись, я пытаюсь вырвать руку, но его захват сжимается.
— Ронан причинил тебе боль?
Его вопрос прозвучал внезапно, удивляя меня.
— Почему тебя это волнует? — горько спрашиваю я. — Я — человек. Моё благополучие ничего не значит для тебя.
— Ты что-то значишь для меня, — говорит он. Ощущение трепета наполняет мой живот, хотя я стараюсь не добавлять никакого дополнительного смысла в его слова. — Ты принадлежишь мне. Я не отношусь любезно к другим, наносящим ущерб моей собственности.
— Потому что ты понесешь убытки, делая это самостоятельно?
— Ты помнишь, что я тебе говорил, Сила? Никогда не заставляй меня повторять вопрос.
Нервировало то, что он так близко, тепло его пальцев, прижатое непосредственно к моей коже.
— Он не причинил мне боль. Он собирался, пока не узнал, что я твоя… твоя завъет. — Моё лицо нагревается. — Я предполагаю, что он боится тебя больше, чем любит мучить людей.
Мы замолкаем. Его хватка ослабевает на моей руке, но он всё равно не отпускает меня. Вместо этого он… он ласкает меня. Его палец медленно двигается по моей коже.
Что случилось бы с Ронаном, если бы он причинил мне боль? Если бы я сказала Терону?
Я хочу задать ему этот вопрос, но мой разум не может сейчас сосредоточиться. Каждая частица меня сосредоточена на той точке контакта, которую я разделяю с ним. Это совсем невинное прикосновение, но каждая крошечная ласка опаляет моё лоно. Мой живот кажется тяжёлым и тесным, как будто там что-то живое. Наши взгляды сцепились, пока его веки становятся на половину прикрытыми, когда он сосредотачивается на моих губах.
На сей раз так и есть. Нельзя отрицать голод в его потемневшем взгляде. Я застыла от изумления, и моё сердце колотилось так громко, я уверена, что он это слышит. Предатель! Я слышу человеческий голос из шахты в Ваке, что было так давно. Всевышняя богиня, он прав. Я забыла всё, о кончине Шихонга, о боли Ксиа, о том факте, что Терон — мой враг. Всё, о чём я могу думать, это то, насколько хочу, чтобы он прикоснулся к моим губам.
Может быть, только один поцелуй.
Только один поцелуй, и тогда мы можем вернуться к полной ненависти друг к другу. Он останется по ту сторону баррикад, а я останусь на своей. Террон наклоняется ближе, его губы нависли над моими. Я жду прикосновения его горячих губ, но он как будто ждёт, чтобы я остановила его. Когда я этого не делаю, он опускает мою руку и отходит от меня.
Его маска исчезла, и я вижу всё. Голод и ненависть. Конфликт, война, его внутренняя борьба с самим собой. Но всё исчезает прежде, чем я могу моргнуть.
— Иди в свою комнату, раб, — сплёвывает он, и я поспешно повинуюсь. Я не просто убегаю от него, я спешу прочь с надеждой, что всё это предательское желание, которое испытала к нему, останется позади, прежде чем оно снова сможет меня настигнуть.
Глава 12. Терон
Возможно, я схожу с ума.
Или, по крайней мере, какая-то болезнь охватила меня. Только это может объяснить, почему я позволил себе даже рассматривать то, чтобы поцеловать Силу, не говоря уже о том, чтобы почти сделать это.
Что ещё хуже, — понимание, что она ждала этого же. Её глаза умоляли меня так же сильно, как и её тело. Запах её возбуждения подстрекал моего дракона, и я чуть не клюнул на приманку.
Мой член твёрдый, и я наполовину убеждён, что должен ворваться в её комнату и показать ей, что она делает со мной.