Ей также надлежало совершенствовать и другие навыки. На кухне валиде она училась готовить определенные блюда. Ее обучала рабыня, которую султан ни разу не звал к себе, но она все же поднялась в дворцовой иерархии: теперь она отвечала за кухню валиде. Хотя ее имя, Гульбахар, означало «весенняя роза», бедная женщина, проведшая многие годы в безбрачии, начала увядать. Однако возможность обучать нетерпеливую Накшидиль озарила ее жизнь, словно луч солнца, и она радовалась всякий раз, когда видела девушку.
Она говорила, что кофе самый главный напиток в Оттоманской империи, и повторяла хорошо известную пословицу: «Чашка кофе обеспечивает сорок лет дружбы».
— Это правда, — согласилась Накшидиль, — но, знаешь, мне к нему все еще трудно привыкнуть. Он очень крепкий.
— Как это так? — удивилась Гульбахар. — Здесь все пьют кофе.
— Ребенком я пила только шоколадный напиток, — ответила Накшидиль. — А сейчас пью только чай.
— Ничего страшного. — Женщина жестом словно отмахнулась от слов девушки. — Султан в любое время может захотеть отведать чашку пенистого черного напитка. И тебе лучше знать, как его приготовить, — советовала Гульбахар.
Накшидиль осваивала, как толочь темные бобы, смешивать их с холодной водой, сахаром и варить вместе с кардамоном; более того, она научилась ловко держать горячий кофейник высоко над малюсенькой чашечкой и наполнять ее густым напитком.
— Попробуй глоток, — настаивала Гульбахар, протянув ей фарфоровую чашечку в филигранном держателе. Накшидиль наклонилась к чашке, глотнула пены и сморщилась, почувствовав вкус кофе.
— Вы привыкнете к нему, — успокаивал я ее.
Гульбахар согласно кивнула:
— Султан может пожелать, чтобы ты отведала кофе вместе с ним, и будет невежливо, если ты откажешься. Ты скоро привыкнешь к его вкусу.
Спустя некоторое время Накшидиль привыкла делать кофе, и учительница объявила, что пора переходить к следующему уроку.
— Ты должна научиться готовить одно из двух блюд, которые по-настоящему осчастливят мужчину. Не столь важно, просты или сложны их рецепты, но ты должна сделать все как следует, да так, чтобы на его устах появилась улыбка.
— Что ты предлагаешь? — спросила Накшидиль, горя нетерпением угодить новому султану.
Гульбахар посоветовала блюда, которые Накшидиль сама не отказалась бы отведать.
— Вот тогда, видя твое радостное лицо, ему покажется, что еда еще вкуснее, — сказала она, затем добавила: — Должна напомнить тебе, что султан всегда ест один. Твоя задача — приготовить еду, а затем смотреть, как он будет ею наслаждаться.
Они решили сделать блюдо из дымящихся баклажанов, поскольку этот овощ считается лучше икры и мучных изделий с медом.
— «Любовь к сладостям происходит от веры; правоверные любят сладкое, а неверные — кислое», — цитировала учительница из Корана.
Приготовление теста с грецкими орехами требовало огромного терпения. Мы следили, как Гульбахар раскатывала его до тех пор, пока оно стало не толще листа бумаги. Она предупредила, что никоим образом нельзя дать тесту высохнуть, ибо тогда оно начнет трескаться; на него также нельзя брызгать слишком много воды, тогда оно станет клейким. Раскатав тесто как надо, она подала Накшидиль перо. Девушка окунула его в растопленное масло и помазала слой теста, затем выложила на него рубленые грецкие орехи. Повторив эту процедуру шесть раз, она разрезала все на небольшие квадратики, сбрызнула их водой и поставила в печь. Когда они подошли, Накшидиль сбрызнула их смесью розовой воды с медом и поставила остывать.
— Эта пахлава напоминает мне блюдо mille-feuilles[44], которое повара, бывало, готовили на Мартинике, — говорила Накшидиль, вдыхая сладкий запах выпечки. — Я обычно стояла в большой кухне и наблюдала, как они делают тесто. Конечно, самое приятное было отведать это блюдо сразу после того, как его вынимали из печи. — Тут Накшидиль засунула мне в рот кусок пахлавы. — Ну как? — спросила она.