Я стояла, прижимаясь лицом к плечу Юты. Я никого не хотела видеть.
Девушки одна за другой поднимались на помост. Все шло без каких-либо эксцессов.
Когда процедура закончилась, Инге и мне развязали руки, у меня вытащили изо рта кляп. Потом нас отвели завтракать. Как обычно по утрам, никаких деликатесов нам не дали, и всем пришлось довольствоваться обычной пшенной кашей и ломтем хлеба.
Собравшись в круг, девушки весело переговаривались. Большинство уже успели забыть неприятности сегодняшнего утра. Теперь все были поглощены тем, какие серьги в ушах больше подойдут каждой из них и намного ли это повысит их собственную стоимость. Интересно отметить, что некоторые рабовладельцы с предубеждением относятся к прокалыванию ушей и категорически запрещают носить серьги своим невольницам. Они относятся к числу консерваторов, и таких на Горе меньшинство. Тарго следил за модой и не упускал случая заработать на своих девушках побольше денег. Он знал, что большая часть горианских мужчин считает серьги в ушах невольницы элементом весьма желательным. Значительное число ювелиров и купцов, специализирующихся на торговле золотом и серебром, занимаются исключительно поиском новых форм женских серег и приданием им утонченности и изящества. Говорят, что в прошлом году Марленус, убар Ара, на пиру, устроенном им для своих офицеров, произвел настоящий фурор, подарив серьги одной танцовщице-невольнице, которая даже не принадлежала к числу его собственных рабынь. Правда, сейчас, год спустя, такими украшениями уже никого не удивишь, а рабыни с серьгами в ушах повсюду. Лично у меня не было вoзражений против серег. Я была бы довольна, подари мне хозяин пару сережек, способных подчеркнуть мою привлекательность и пришедшихся ему по душе. Это бы только помогло мне быстрее одержать над ним победу. Все, что понравится ему, устроит и меня, поскольку в конечном счете именно на это и должны быть направлять мои усилия. Снискав его расположение, я добьюсь и особого к себе отношения. Надетый на меня ошейник — не помеха; владеть будут не мной, это я буду отдавать распоряжения! Каким еще оружием может бороться женщина на Горе? Она не столь сильна, как мужчина. Она полностью зависит от его милости. Сама цивилизация Гора бросает женщину к его ногам. Ну что ж, я достаточно умна и привлекательна, чтобы бороться и, несомненно, одержать победу! Я стану настоящей рабыней, однако очень скоро мой хозяин увидит, что его невольница может быть очень опасным противником. Я сумею его покорить! Такие мысли витали у меня в голове. Единственное, чего я не учитывала, это природу горианских мужчин. Они не похожи на мужчин Земли — слабых и быстро поддающихся на уговоры, ручных и столь нуждающихся в женской теплое и понимании. Да, в то время я не принимала в расчет основанное на культурном наследии или на генетическом различии принципиальное отличие горианца от среднестатистического земною мужчины, не знала, что типичный горианец естественным образом ощущает себя хозяином каждой женщины. Это было время в моей жизни, когда я просто этого не понимала, считала такой подход невозможным, абсурдным, лишенным права на существование. Тому были и свои причины. Я фактически не знала окружающего меня мира. Я еще никогда не была в объятиях горианского мужчины.
— Ешь, — напомнила мне Юта.
Задумавшись, я едва прикоснулась к своей порции пшенной каши.
— Мы будем носить кольца в носу, — заговорщицки сообщила Юта, — пока наши занятия не окончатся. Потом, когда мы уедем из Ко-ро-ба, нам их снимут.
— Откуда ты это знаешь? — недоверчиво спросила я: в бараках для невольниц всегда ходило множество всяких слухов и предположений, иногда самых невероятных.
— Я слышала, как Тарго говорил об этом одному из охранников, — оглядываясь по сторонам, шепотом призналась Юта.
— Это хорошо, — сказала я, наклоняясь над своей тарелкой с кашей. Я надеялась, что никто никогда не узнает, что Элеонора Бринтон носила в носу металлическое кольцо.
Мы позавтракали и в надетых на лицо капюшонах были отправлены в частные невольничьи бараки Ко-ро-ба. В тот день я занималась с особым усердием. Хорошо, что мы все плотно позавтракали, поскольку нас ожидала тяжелая работа. Вероятно, Тарго таким образом захотел отвлечь нас от неприятных воспоминаний об утренней процедуре.
За ужином мне, Инге, Юте и Лане помимо обычной порции мяса в качестве поощрения было выдано также по два сухих пирожных. Я была довольна тем, как вела себя на сегодняшних занятиях. Показанные мной результаты действительно заслуживали поощрения. И вообще мои навыки рабыни улучшались с каждым днем.
Иногда, правда, наша наставница, опытная рабыня, вызывала у меня раздражение своими замечаниями. “Смотрите, — указывая на меня, говорила она остальным девушкам. — Вот как это нужно делать. Вот как должно двигаться тело настоящей рабыни!” Однако в глубине души ее слова были мне приятны. Я хотела научиться всему, чтобы впоследствии иметь возможность применить полученные навыки и добиться успеха в достижении собственного благополучия. Как воин постоянно тренируется в умении обращаться со своим оружием, так я целеустремленно улучшала свои навыки. Занятия и естественная диета сделали меня стройной и еще более изящной. Я научилась вещам, о которых прежде не могла и мечтать.
Наше ускоренное обучение, к сожалению, не включало в себя многих вещей, которые должны были знать на Горе большинство рабынь или свободных женщин даже высоких каст. Я осталась совершенно несведущей в приготовлении горианских блюд и шитье одежды. Я ничего не узнала о музыкальных инструментах. Для меня также остались тайной за семью печатями ткание небольших ковров, вышивание и украшение помещения с помощью цветов — вещи, с детства знакомые каждой горианке, будь то рабыня или свободная женщина, если бы она пожелала с ними ознакомиться. Зато меня посвятили во все премудрости обращения с мужчинами, научили танцевать, правильно двигаться, стоять, садиться, опускаться на колени и подниматься с пола.
К своему немалому удовольствию, я постепенно стала замечать, что полученные мной знания начинают приносить свои плоды. Вечером того же дня, когда нам прокололи уши, Тарго отправил меня по одному из своих обычных поручений. К слову сказать, я давно вошла в число его фавориток, и выполнять его поручения стало для меня привычным делом.
Проходя в тот раз мимо охранника, я держалась так, как следует держать себя рабыне в присутствии мужчин. Едва я с ним поравнялась, как он схватил меня за плечи и с силой притянул к себе, так что у меня даже ноги оторвались от пола.
— Ты научилась красиво двигаться, рабыня, — с подчеркнутой доверительностью заметил он.
Сначала я испугалась. Затем испуг прошел, однако я не спешила этого показать. Я стала вырываться из его объятий — не в полную силу, но делая вид, будто я крайне напугана. Я, конечно, и не смогла бы вырваться из его рук, даже если бы очень постаралась. Парень был достаточно силен, чтобы сделать со мной все, что захочет.
Поэтому я лишь робко посмотрела ему в глаза и пробормотала дрожащим голосом:
— Пожалуйста, хозяин, отпустите меня!
На губах у меня при этом была легкая, смущенная улыбка, колени плотно сжаты, а руки упирались парню в грудь.
— Слин, — усмехнулся охранник; в его голосе слышалось сдержанное восхищение.
Он взял двумя пальцами за вдетое мне в нос колечко и потянул его вверх. Острая боль заставила меня подняться на цыпочки.
— Ты хорошенькая рабыня, — заметил он.
— Я девушка белого шелка, — испуганно прошептала я; на этот раз я действительно испугалась.
Охранник отпустил колечко и снова потянулся ко мне руками.
— Ну, и что из этого? — насмешливо поинтересовался он.
Я поскорее отскочила в сторону и, ударившись о железные прутья ближайшей клетки, торопливо побежала по проходу. В тот момент, боюсь, я бежала не с грацией хорошенькой невольницы, а неловко, неуклюже, как обычная земная женщина, убегающая от мужчины.
За спиной я услышала раскаты громкого хохота. Они прозвучали для меня как вызов.
Я обернулась и с гневом посмотрела на молодого охранника. Увидев, что я остановилась, он хлопнул в ладоши и сделал ко мне два-три быстрых шага. Я снова перешла на неуклюжий бег, провожаемая здоровым смехом молодого парня,