“Как он может жить такой двойной жизнью? В обычной он руководит огромной компанией, а здесь… в стенах этого проклятого заведения… он словно озабоченный подросток! Еще и понтуется тут перед этим старым хрычом, лучше бы просто занялся со мной любовью, к чему весь этот цирк?! Не могу больше терпеть это, не могу!” – мысли Ангелины вгоняли ее в еще большую панику и она начала задыхаться. Глотая жадно воздух, она выпучила глаза и повисла на руках, смешно маневрируя в воздухе и пытаясь привлечь внимание, в надежде, что над ней сжалятся и обязательно развяжут.
– Куколка, ты совсем уже заждалась, потерпи немного, сейчас мы продолжим! – Вячеслав нежно похлопал ее по плечу и добавил: – Вот неугомонная! Но мне это нравится! – он выждал еще мгновение, поглаживая плетью свою жертву и наслаждаясь ее приступом удушья, а потом с улыбкой провозгласил:
– Ну, а теперь, продемонстрирую эту малышку-плеть на деле! – он размахнулся и ударил Ангелину по животу, но уже с хорошо вложенной силой. Страшный вой оглушил красную комнату, наполнив собой все пространство. Наконечники плети впились в нежную кожу живота и оставили на ней два розово-кровавых следа.
– Меня очень заводит, как красиво ложаться эти полосы, геометрически точные линие, паралельные друг другу. Эти следы по ощущениям не такие болезненные, по крикам нашей красавицы, может показаться, что ей больно, но эти наконечники царапают кожу точно также, как если бы ее поцарапала кошка. Раны не глубокие, быстро заживающие и оставляющие приятные воспоминания. Несколько дней потом чешутся, напоминая о себе снова и снова, – Вячеслав рассказывал, а старик, казалось, с интересом слушал, не перебивая. Краем глаза Ангелина заметила, что из его брюк слегка выпирает.
“Возбудился старый ублюдок, скоро наверное тоже захочет присоединиться! Боже, выдержать бы его удары, пусть время поскорее кончиться, эти проклятые два часа, пусть они пролетят быстрее! Боже, пожалуйста, умоляю!” – Ангелина мысленно молилась, прося о невозможном, но эти молитвы помогали ей хоть как-то отвлечься, чтобы не впасть снова в панику и не потерять рассудок.
Довольный Вячеслав переминаясь с ноги на ногу, нервно поглаживал подвешенную девушку. Когда она перестала выть и перешла на тихий стон, он размахнулся и ударил ее по ягодицам. Плеть легла ровно на ее маленькие упругие ягодицы, и наконечники оставили красивые отметины на кровоточащей ноге, которую Вячеслав неистово уродовал столько времени. Ангелина закусила губу, чтобы не закричать от боли, но сдерживать себя не было сил. Слезы брызнули ручьем, не помня себя, она снова начала умолять отпустить ее.
Около часа Вячеслав демонстрировал разные игрушки для сексуальных утех перед своим товарищем по обмену опытом, а тот сидел с деловитым видом и внимательно смотрел и слушал, словно профессор на экзамене.
Когда часы на стене показывали ровно шесть, старый боксер встал и подошел к полуживой Ангелине, которая уже не могла кричать, а тихо бормотала что-то с закрытыми глазами.
– Разрешите, коллега, как более старшему и более опытному товарищу, дополнить ваши игры некоторыми рекомендациями. Я сам не забавляюсь этими игрушками, у меня с моими куклами, совершенно другие игры, но в вашем случае, я могу вам помочь привнести кое-какие улучшения, которые вас, непременно, порадуют, – старик подошел к занавеске и отодвинул ее. За ней было множество полок с различными банками и пузырьками.
– Что это? – удивленно спросил Вячеслав, предвкушая что-то необычное и коря себя за то, что так мало исследовал красную комнату, которая таит в себе гораздо больше интересного, чем он мог себе представить.
– Тут разные смеси, смазки, составы, ну, потом почитайте на досуге что и для каких целей предназначается, гарантирую вам массу интересных ощущений вместе с этими препаратами. Сейчас мы остановимся просто на солевом растворе, – он взял обычный пульверизатор на котором было написано salt и несколько раз брызнул им в сторону, проверяя его работоспособность.
– Вот, возьмите это, – старик вручил Вячеславу пульверизатор, – попробуйте побрызгать на те места, где лопнула кожа, увидите, какой будет результат.
Вячеслав протянул руку, растеряно глядя на исполосованное и окровавленное за час тело своей игрушки.