- Правь достойно, Лю Тай, - повелел он, наливаясь ослепительным сиянием. – Не забывай, что в твоей груди бьется сердце дракона.
В тот же миг из громадного желтого глаза скользящего по облакам и плавающего по морям скатилась сверкающая слеза. Упав на неживое лицо Лин, она омыла ее лунным светом, смочила сухие губы и испарилась.
… Когда девушка открыла глаза, Царь Драконов уже растаял среди звезд.
Сердце Дракона
Легкий осенний ветер гнал по небу маленькие белые облака. Их резвые тени скользили по крышам девяносто одного квартала Шелкового Города и спешили вдаль, затеняя золотые храмы и отделанные нефритом пагоды, что с прошлой недели украшали живые цветы и горящие свечи.
Наступил месяц призраков[48], и чтобы задобрить голодных духов жители Срединного Царства подносили им вкуснейшие угощения, выпеченные в форме красных черепах и прочие сладости. Они оставляли их по обочинам дорог, на площадях или в широких переулках и с высоты балкона Изумрудного Дворца столица Империи казалась покрыта махровым ковром.
Лин отвернулась от уличной красоты и позволила служанкам приколоть к высокой и сложной прическе последний цветок.
- Не поверишь, чье письмо только что доставили ко двору.
Около бумажной перегородки стоял Реншу и сжимал свиток на деревянных спицах.
Служанки поклонились и торопливыми шажками покинули покои.
Лин изящно изогнула бровь-мотылек и Реншу продолжил:
- Нам шлет поклон правитель Биши – хан Огедей.
- О, - тихо выдохнула она, снова разворачиваясь на балкон. С улиц летели шум, голоса и крики. Большая процессия горожан медленно тянулась к морским и речным побережьям.
- Он приносит глубочайшие извинения за необдуманную атаку на заставу Шаньхайгунь, готов возместить ущерб и смиренно просит о снисхождении.
- Какой?
- Он хочет заключить с нами мирный договор и взять в жены любую принцессу из Пятой Династии Шу.
- Любую? – Хмыкнула Лин, припоминая, как раньше Огедей настаивал исключительно на ее сиятельной особе. – С чего вдруг?
Реншу развернул свиток и пробежался по пергаменту глазами.
- Пишет, что когда его ранило в битве у Бохайского залива и он был на грани жизни и смерти, к нему явился Тенгри[49] и помог постичь истинный смысл жизни. Он больше не ищет войны и не жаждет кровопролития. Он понял, что высшее благо – созидать, а не разрушать. - Принц дочитал письмо и отбросил свиток на нефритовый стол. – Созидать, а не разрушать, - задумчиво повторил он.
- Веришь, он действительно изменился?
Будущий Сын Неба посмотрел на сестру и пожал плечом:
- Не знаю. Но не стану упускать возможность заключить с кочевниками мир. Первый Министр Тан уже в курсе. Завтра с утра он этим займется.
Из коридора послышались торопливые шаги и шелест множества шелков. Реншу бросил туда короткий взгляд.
- Но сегодня у нас Юй Лань[50]. Поторопимся, - он протянул ей руку, - а то нас уже потеряли.
… Брат и сестра оставили подношения усопшим родителям в Храме Вечной Жизни, что примыкал к Горе Царя Обезьян и северному склону Скалы Солнца, и после в сопровождении роскошной свиты направились к городскому причалу, чтобы присоединиться к ритуальному запуску небесных и водяных фонарей.
Наследник Империи был облачен в желтые шелка, расшитые золотыми драконами и звездами; на его голове поблескивал нефритовый венец на жемчужных нитях, а в его руках горел воздушный фонарь. На Лин колыхалось тяжелое платье из нескольких слоев шелка, украшенное золотым поясом и нефритовыми кольцами, надетое настолько искусно, что прекрасно прикрывало заметно округлившийся живот. В одной руке девушка несла водяной фонарь, другой опиралась на локоть младшего брата.
У кромки воды толпился народ. Пестрая феерия горящих фонарей слепила глаза. Одни фонари спускали на воду, другие запускали в синее небо. Под заливистый детский смех взрослые сжигали сделанные из подручных материалов копии ценных вещиц, надеясь тем самым улучшить долю родственников обитавших в загробном царстве.
Свершив ритуал, дети Императора Шу Аньфу и Императрицы Венлинг вернулись во дворец. Но ненадолго, потому что в первых сумерках в Шелковом Городе начались театральные представления.
Лучшие кукольники, актеры и певцы съехались со всех уголков в столицу долгого мира, чтобы порадовать наследного принца Реншу и вновь обретенную Высокую Солнечную принцессу Лин красочными постановками и шуточными спектаклями.
Мальчик и девушка сидели в золоченных креслах на ступенчатом возвышении в окружении мандаринов и аристократов в великолепных нарядах в золоте и нефрите и придворных дам в шелках с роскошными поясами и вычурными прическами, и с интересом наблюдали за игрой, разворачивавшейся на высокой, ярко-освещенной сцене среди красочных декораций.
Однако, не успел завершиться первый акт, наследники улизнули.
… Лазурное Море сверкало, как разлитое серебро; от пьянящих морских ароматов слезились глаза; со стороны города летели смех, звуки музыки, голоса актеров; здесь, на побережье лишь ласково пели волны.
Лин и Реншу медленно брели краем берега к волшебной джонке. Когда до лодки осталась семь или восемь чжань, принц остановился и посмотрел на сестру, освещенную светом близких звезд.
Девушка мечтательно глядела на темную линию горизонта и чуть заметно улыбалась. Принц знал - ей не терпелось вернуться в Потаенное Царство, но все равно предложил:
- Может, задержишься на неделю? Юй Лань продлится еще дней десять.
Лин перевела взгляд на печального брата и покачала головой:
- Нет, Реншу. Тай скучает без меня. Я больше не хочу мучать его разлукой. – Она приложила руку к округлившемуся животу и добавила: - к тому же в моем положении лучше быть рядом с мужем и…
- Под присмотром заботливых лекарей, - важно закончил принц и улыбнулся.
На самом деле, он был согласен с сестрой. В Шелковом Городе понятия не имели о том, что Высокая Солнечная принцесса давно стала Императрицей полумифического царства и ждала ребенка от Императора-Дракона.
Ее частые отлучки из дворца объясняли долгими паломническими путешествиями в священные места Срединного Царства, в которых Ее Императорское Высочество (ха, знали бы они, что давно уже не «высочество») возносила благодарности богам Девяти Небес и молила небесных заступников о ниспослании Империи и народу процветания и долгих лет безмятежности.
В прошлый раз она якобы отбывала в провинцию Хэнань в Храм Первой Мудрости; на сей раз, Реншу задумался и… усмехнулся, скажут – отправилась в долгое путешествие в Страну Снегов[51] к легендарной Крыше Мира[52] в поисках благословенной, но ныне потерянной земли богов.
Лин сжала плечи брата и поцеловала в лоб. Мальчик вынырнул из размышлений и, обняв девушку, проводил ее до сходней. Но прежде чем она успела подняться на палубу, спросил:
- Как это?
Она обернулась:
- Что?
- Как это, чувствовать себя бессмертной?
Императрица Потаенного Царства наклонила голову на бок; волосы, сколотые блестящими шпильками, скатились по левому плечу и пощекотали принцу пальцы.
- Так же, как чувствовать себя смертной, брат.
- Но ты говорила, - будущий хозяин Нефритового Трона распахнул глаза, и в них отразился свет луны, - сам Царь Драконов даровал тебе слезу бессмертия.
Лин кивнула.
Тай подробно рассказал ей обо всем, что случилось около двух месяцев назад на крыше Башни Мрака и Тишины, но все равно не ощущала в себе никаких изменений. Хотя, нет, кое-что все же изменилось – она была безмерно счастлива и порой чувствовала себя птицей, парящей по облакам весеннего неба.
Лин рассмеялась и пообещала:
- Если что-то почувствую, ты узнаешь это первый.
Реншу подхватил смех и отпустил руку сестры.
- Приплывай поскорее, - попросил он, когда джонку отчалила.
Лин махнула рукой и крикнула:
- Не жди меня раньше месяца Синего Огня!