И одновременно она сделала что-то — она не знала, что именно. Она сделала… что-то… со своим мозгом. Она чувствовала себя так, будто из нее ударил горячий поток воздуха. Он поразил собаку, и та отпустила ногу Дага, ее задние лапы ослабли, и она поползла, волоча брюхо по земле.
Кэсси почувствовала себя высокой и грозной. Она сказала: «Хороший песик», — и перебросила пакет с пончиками через ограду. Крис сполз с другой стороны, чуть не приземлившись на голову. Собака легла и жалобно заскулила, не обращая внимания на пончики.
— Уходим! — заорал Крис. — Поехали, Даг! Нам уже не нужно никого убивать!
Крис и Кэсси вдвоем запихнули упирающегося Дага в джип, и Крис отъехал.
Продавец тыкв побежал за ними с дробовиком, но, когда они доехали до дороги, он отказался от преследования.
— О, — протянул Крис, тряся ногой, отчего джип заложил вираж.
Даг что-то бормотал про себя. Кэсси откинулась назад, вздохнула и весело сказала:
— Ладно, теперь поедем в Ведьмину Башню.
Башня-Музей салемских ведьм снаружи ничем не отличалась от обычного дома. Крис и Даг, казалось, хорошо знали ее планировку, и Кэсси оставалось только следовать за ними. Они скользнули к черному ходу.
Сквозь дверной проем Кэсси мельком увидела то, что показалось ей маленьким театром.
— Здесь устраивают суды над ведьмами, — сказал Крис. — Ну, знаешь, просто представление для туристов. А потом их ведут сюда.
Узкий лестничный пролет круто спускался во тьму.
— А зачем? — спросила Кэсси.
— Это подземная тюрьма, в ней проводятся экскурсии. Мы спрячемся где-нибудь, а когда экскурсия подойдет поближе, выскочим и завопим. Кого-нибудь просто инфаркт хватит, — сказал Даг с сумасшедшей усмешкой.
Кэсси могла представить себе, как это произойдет. Пока они спускались по лестнице, становилось все темнее и темнее. Сырой, затхлый запах ударил ей в ноздри; воздух казался очень прохладным.
Узкий коридор тянулся вперед, во тьму, которую освещали лишь редкие тусклые лампы. По обе стороны коридора находились маленькие камеры. Это место навевало какие-то тяжелые, мрачные чувства.
Совсем как в бойлерной, подумала Кэсси, и ее ноги отказались двигаться.
— Что не так? Пошли! — прошептал Даг, оборачиваясь. Она едва могла его видеть.
Крис вернулся к лестнице и заглянул ей в лицо.
— Нам необязательно туда идти, — сказал он. — Мы можем просто подождать, пока они начнут спускаться.
Кэсси благодарно кивнула ему. Просто стоять рядом с этим ужасным местом уже было достаточно скверно. Она не хотела без крайней необходимости входить внутрь.
— О... — казалось, Крис обдумывает какую-то удачную мысль. — Знаешь, мы можем вообще уйти.
— Уйти? Почему? — спросил Даг, возвращаясь к ним.
— Потому что... — Крис пристально посмотрел на него. — Потому что... потому что я так сказал!
— Ты? Кого волнует, что ты сказал? — Повернувшись к Крису, Даг шепотом выкрикнул эти слова, после чего они затеяли потасовку.
«На самом деле, они не такие уж жуткие, — подумала Кэсси чуть изумленно. — Они больше похожи на потерянных мальчишек из «Питера Пэна» — странные, но чем-то симпатичные».
— Все в порядке, — сказала она, прекращая потасовку. — Мы можем остаться. Я только посижу немного на лестнице.
Задыхаясь, они уселись рядом, и Крис принялся массировать ногу через носок ботинка. Кэсси прислонилась к стене и закрыла глаза. Она могла слышать доносящиеся сверху голоса: кто-то рассказывал о судах над салемскими ведьмами, но до нее долетали только обрывки лекции. Из-за всего, что случилось сегодня, Кэсси чувствовала себя опустошенной; это ужасное место вызывало тошноту, она была как в тумане. Как будто ее голову набили паутиной.
Женский голос говорил: «...королевский губернатор, сэр Уильям Фипс, основал особый суд для рассмотрения таких дел. В то время очень многих осудили как ведьм...»
«Столько лжеведьм», — подумала Кэсси; она почти не слушала. Если бы только эта женщина могла знать, что настоящие ведьмы сейчас прячутся во вверенной ей темнице!
«...10 июня первые из осужденных ведьм были публично казнены. Бриджет Бишоп повесили на Холме Виселиц, за пределами Салема...»
«Бедная Бриджет Бишоп», — подумала Кэсси. Внезапно перед ее внутренним взором возникли раскачивающиеся ноги Джеффри, и она почувствовала тошноту. Возможно, раскачивались и ноги Бриджет, когда ее повесили.
«...к концу сентября повесили еще восемнадцать человек. Последними словами Сары Гуд были…»
Восемнадцать. Сколько раскачивающихся ног. «Господи, как мне плохо!» — подумала Кэсси.
«...восемнадцатую жертву сдавливали в тисках, пока она не умерла. Тиски были одним из орудий пыток пуритан: на грудь жертвы клали доску, а потом наваливали сверху все более и более тяжелые камни...»
«Ух. Теперь мне и в самом деле плохо, — думала Кэсси. — Интересно, что ты чувствуешь, когда на тебя наваливают камни, пока не умрешь? Надеюсь, я никогда этого не узнаю, хотя сегодня столько всего случилось. Если только не попаду в каменный оползень или что-то такое...»
Кэсси рывком выпрямилась, паутину выдуло из ее мозга, как будто порывом ледяного ветра.
Каменный оползень. Лавина. Мертвый мистер Фогл, директор школы, выглядел так, будто на него наваливали камни, пока он не умер.
Роковое совпадение. Вот и все. Но...
«О, боже мой!» — вдруг подумала Кэсси.
Она чувствовала себя так, словно через ее тело пропустили электрический разряд. Мысли беспорядочно метались.
Каменный оползень. Сдавили насмерть. Одно и то же, на самом деле. И повесили... Ведьм вешали... совсем как Джеффри Лавджоя. О боже, о боже! Это, должно быть, совпадение.
«...так и не узнали, сколько людей умерло в тюрьме. По сравнению с тамошними условиями, быстрая смерть от перелома шеи может считаться благословением. Теперь вы пойдете на экскурсию...»
Перелом шеи. Сломанная шея.
Шея Кори была сломана.
Кэсси подумала, что сейчас упадет в обморок.
Голоса сверху приближались. Кэсси не могла шевельнуться; казалось, ее сознание окутано серым покрывалом. Крис тянул ее за руку.
— Черт возьми, Кэсси. Они идут!
Кэсси слабо различала голос сверху: «Чтобы спуститься по узкой лестнице, нужно идти по одному». Крис оттащил Кэсси от лестницы.
— Эй, Даг, помоги мне!
Кэсси сделала над собой сверхъестественное усилие.
— Мы должны уйти отсюда, — настойчиво сказала она Крису, взяв себя в руки и постаравшись, чтоб ее голос звучал властно. — Я должна вернуться и кое-что рассказать Диане. Прямо сейчас.
Братья поглядели друг на друга, сбитые с толку, но впечатленные.
— Ладно, — сказал Крис, и Кэсси обмякла, ее опять окутала тьма.
Даг тянул Кэсси спереди, а Крис старался подталкивать сзади; так они быстро провели ее по темным извилистым коридорам темницы. Казалось, в темноте им уютно, как крысам, и они безошибочно вели ее по проходам, пока неоновая надпись не объявила: ВЫХОД. Они ехали на север, и тыквы на заднем сиденье перекатывались и сталкивались, как груда отрубленных голов. Кэсси закрыла глаза и попыталась выровнять дыхание. Она твердо знала, что не могла бы рассказать братьям Хендерсонам, о чем она думает. Если они узнают, что она подозревает насчет Кори, может случиться все что угодно.
— Просто высадите меня у дома Дианы, — сказала она, когда они наконец свернули в Воронью Слободку. — Нет, вам незачем идти со мной. Спасибо.
— Ладно, — сказал Крис, и они выпустили ее из машины. Потом Крис снова высунул голову из окна. — Эй, спасибо, что избавила меня от этой собачонки, — сказал он.
— Всегда пожалуйста, — беззаботно отозвалась Кэсси. — В любое время.
Когда братья укатили, Кэсси сообразила, что они не спросили ее, о чем ей нужно поговорить с Дианой. Может быть, они так привыкли к собственным необъяснимым поступкам, что не удивляются, когда так же поступают другие.