— Какой очаровательный человек! — воскликнула она. — И вы были знакомы с ним ещё до того, как сели на корабль. Вот счастливица!
— Видите ли, я встретила его случайно на одном обеде, а потом он пришёл к нам сообщить, что будет плыть на том же корабле, что и мы.
— Наверное, это из-за вашего отца.
— Что вы имеете в виду?
— Он ведёт себя так приветливо с вами из-за вашего отца.
— Он со всеми приветлив.
— Он очень привлекателен… Слишком привлекателен, — зловеще добавила она, окидывая меня оценивающим взглядом.
Мэри явно была склонна смотреть на меня как на дурочку, поскольку я имела глупость сказать ей, что ради этой поездки ушла из школы, немного не доучившись. Сама она окончила школу в прошлом году, так что была, видимо, старше меня на год или около того.
У меня создалось впечатление, что она пытается предостеречь меня против Лукаса. Мне хотелось бросить ей в лицо: «Не трудитесь, пожалуйста!», но я боялась, что произнесу эти слова со слишком большим пылом. В одном отношении она была права — я очень плохо разбиралась в жизни.
Однако время, которое я проводила в обществе Лукаса, было, без сомнения, очень приятным.
В первые же дни мы нашли укромный уголок на палубе, где можно было чувствовать себя защищёнными от неспокойного моря и сильного ветра. Мои родители проводили много времени в своей каюте, и мне была предоставлена полная свобода обследовать корабль.
Я делала это с большим интересом и скоро стала хорошо ориентироваться на судне. В маленькой каюте было тесновато, тем более что приходилось делить её с говорливой и слегка покровительственно относившейся ко мне девицей. Я была рада как можно больше времени находиться вне каюты. На верхней полке было душновато. Просыпалась я рано и ждала, когда можно будет встать.
Вскоре, однако, я обнаружила, что могу спускаться по лесенке, не разбудив Мэри. Накинув на себя кое-что из одежды, я выбиралась на палубу. Раннее утро было бодряще свежим. Я садилась в наше защищенное от ветра местечко и наблюдала восход солнца. Как красиво было небо на утренней заре, иногда нежно-жемчужное, иногда кроваво-красное. Я развлекалась тем, что придумывала, на что похожи проплывающие облака — то ли на людей, то ли на животных или горные цепи, и слушала шум волн. Утро не походило ни на одно другое время суток.
Ту часть палубы, где я сидела, каждое утро драил мужчина в синей матросской робе. Я завязала с ним знакомство, если это можно так назвать. Он обычно появлялся с ведром и шваброй, выливал на доски немного воды и начинал тереть их.
В столь ранний час палуба была почти безлюдна.
Когда в первый раз он приблизился ко мне, я сказала:
— Доброе утро! Вышла подышать. В каюте страшно душно.
— О да! — отозвался он и продолжал заниматься своим делом.
— Я вам мешаю. Может, лучше мне уйти отсюда?
— Нет, нет. Всё в порядке. Я пока обойду вас, а этот кусок вымою немного позднее.
Он говорил голосом интеллигентного человека и без всякого акцента. Я внимательно разглядывала его. Довольно высокий, светло-русые волосы, грустные глаза.
— В этот час мало кто сидит на палубе, — заметила я.
— Да.
— Вы, наверное, считаете меня сумасшедшей?
— Нет, почему же. Я понимаю, что вам хочется подышать свежим воздухом, а сейчас самое лучшее время для этого.
— Совершенно с вами согласна!
Я настояла на том, чтобы встать. Он передвинул моё кресло и продолжал драить палубу.
Когда я увидела его на третье утро, я решила, что он специально ищет встречи со мной. Это было не то чтобы заранее назначенное свидание, но стало уже частью дневного ритуала. Мы перекидывались несколькими словами. «Доброе утро! Славный денёк…» — и тому подобное. Работая, он всегда держал голову опущенной вниз, словно был всецело поглощён своим делом.
— Вам нравится море, не правда ли? — произнёс он на четвёртое утро.
— Пожалуй, да. Но ничего определённого сказать не могу — я на море впервые.
— Оно завораживает, захватывает. И способно очень быстро меняться.
— Как и жизнь человеческая, — изрекла я, вспомнив о переменах, происшедших в моей жизни. Он ничего не ответил, и я продолжала: — Вы, вероятно, бывалый моряк?
Он отрицательно покачал головой и отошёл.
Трапезы на корабле были интересны. Лукас Лоример на правах друга сидел за нашим столом, а капитан Грейсом установил симпатичный обычай: по очереди занимал место за каждым столиком, чтобы получше познакомиться со своими пассажирами. У него было в запасе множество всяческих историй. Ему было что порассказать о собственных приключениях на море, а благодаря тому, что он общался то с одной, то с другой группой пассажиров, с его историями познакомились все.