Надо сказать, в мыслях Ямиссы восторга тоже не слышалось. Дочь князя Граничного знала, что дамы ее звания редко выходят замуж по любви. Знала и то, что военное счастье изменчиво, а она является желанной добычей. Знала и про «право победителя». Иногда в девичьих мечтах даже проскальзывали образы того, как может случиться для нее расставание с обручем девственности. Как случайно оказывается она в плену и красивый молодой барон привозит ее в свой замок, как подхватывает сильными руками и несет в спальню, кладет на постель и одним движением срывает одежды. Как начинает целовать ее плечи, шею, ее губы, ласкает грудь. Как она, связанная законом и не имеющая право сопротивляться покорно раздвигает колени и отдает себя во власть могучей страсти…
Но уж никак не могла она предположить, что первым ее мужчиной станет вонючий, лохматый и потасканный пустынный дикарь. Право победителя бывает невероятно жестоко к побежденным, и не желает признавать справедливость.
Княжна закинула руки за спину и гордо вскинула подбородок. Карие глаза смотрели куда-то над головой правителя, словно не замечая вошедшего в покои господина.
Найл еще раз окинул девушку взглядом с ног до головы. Интересно, с какой стати он должен изображать самца-производителя и дефлорировать эту плохо оструганную доску, вопреки своим желаниям, доставляя ей удовольствие и получая в ответ волну презрения и оскорбления? В то самое время, когда можно подняться на палубу флагманского корабля и просто сообщить Назии, что в последнее время он постоянно мерзнет. Неужели мир рухнет только потому, что самодовольная северянка, которую любой смертоносец сожрал бы на месте, даже не пытаясь откормить, будет испытывать мужские ласки в своем извращенном воображении, а не наяву?
Посланник хмыкнул, развернулся и вышел прочь.
— Уже? — удивился поджидавший в коридоре Тройлек.
— Нет у меня времени ерундой заниматься, — отмахнулся Найл. — Никуда она не денется. Сейчас важнее правильно снарядить корабли.
— А что с кораблями? — забеспокоился паук.
— Камни. Я хочу увидеть камни до того, как их поднимут на борт.
К счастью, погрузить приготовленные валуны в трюмы кораблей еще не успели. Большинство из них составляли крупные, в обхват, камни, приготовленные в качестве балластных на старой верфи. Теперь, естественно, там никто не работал, а строители в городе, где жилья имелось куда больше, чем людей, камнями не интересовались. Однако среди гранитных и кварцитных нагромождений нет-нет, да и попадались обломки стен и фундаментов, принесенных из ближайших развалит.
— Что это? — Найл присел у одной из куч и похлопал ладонью по штукатурке, до сих пор прочно вцепившейся в кусок кирпичной кладки.
— Они будут наказаны, Посланник, — немедленно пообещал Тройлек.
— За что? — поинтересовался Найл.
— За то, что вызвали ваш гнев, мой господин.
— Логично, — усмехнулся Найл. — А ну-ка, давай сюда тех, кто собирал этот груз.
Тройлек отбежал, и спустя несколько минут двое смертоносцев подвели к Посланнику шерифа Поруза.
— Приветствую вас, правитель, — пленник с явным трудом, ломая самолюбие, поклонился.
— Что это, Поруз? — Найл провел ладонью по штукатурке и показал выпачканную пылью ладонь.
— Грязь, — пожал плечами бывший шериф.
— А если этот булыжник намочить?
— Грязи станет еще больше, — невозмутимо ответил пленник и уточнил: — нам приказали собрать как можно больше камней примерно такого размера.
— Из них будут сделаны колодцы, Поруз. Причем именно для вас. Как вам понравится пить воду пополам вот с этим? — Найл похлопал ладонями. Вокруг тут же повисло белое облачко.
— Нам просто приказали собрать как можно больше камней, — уже извиняющимся тоном повторил бывший шериф.
— Когда будете грузить, весь строительный мусор оставьте здесь, — коротко распорядился Найл.
— Слушаюсь, правитель, — опять с трудом, словно пытаясь согнуть вросший в спину стальной лом, поклонился Поруз и направился к остальным пленникам.
Найл повернулся к причалу и с удовольствием увидел, что навстречу торопится заметившая Посланника Назия.
— Рада видеть вас, мой господин.
Надсмотрщица четко, в соответствии с этикетом обратилась к правителю, но зато забыла поклониться.
— А где Соленый?
— Охотиться убежал.
— А он вернуться успеет?
— Вряд ли, — честно признала морячка, всем своим сознанием излучая готовность в одиночку вести флот куда угодно.
— Без пауков корабли глухи, — напомнил Найл. — Но ведь вы собираетесь идти с нами, мой господин, — улыбнулась морячка. Пока вы с нами, нам не нужны ни уши, ни одежда.