— И вы встретились со своей сестрой?
— Да. Первым делом я поплыл к ней на Монтсеррат. Она носит фамилию Кендрик, принадлежавшую ирландцу, за которого выдали ее мать, но ей известна история ее рождения. Ее мать хотела, чтобы она знала, что была зачата в любви.
— Капитан Геррод упоминал, что вы поплыли на Монтсеррат из-за женщины, — задумчиво вставила Аврора.
При упоминании о капитане Себейн усмехнулся.
— Да, из-за своей сестры. Она уже взрослая — ей девятнадцать, и к тому же настоящая красавица. И теперь она полностью зависит от меня. Мать Рейвен умерла от лихорадки в прошлом году, незадолго до начала войны.
— Рейвен? Необычное имя для девушки.
— Возможно, но оно ей подходит. У нее черные, как вороново крыло, волосы — скорее всего, в ней сказались гены одного из испанских предков моей семьи, И кстати, не только ее имя можно назвать необычным. Когда я впервые встретил Рейвен, она была настоящим сорванцом и все свое время проводила в конюшнях или на пляже, играя в пиратов. Но недавно она решила остепениться и стать настоящей леди, чтобы исполнить мечту своей матери — добиться признания у своих английских родственников и занять положенное ей место среди дворянства. Рейвен уже преодолела одно из главных препятствий — дедушка предложил ей поселиться вместе с ним в Англии.
— Отец ее матери?
— Он самый. Виконт Латтрел из Саффолка. Может, вы знаете его?
Аврора задумалась.
— Я встречала его, но никогда не думала, что у него есть дочь.
— Потому что Латтрел отказался от нее двадцать лет тому назад. Но недавно он передумал. Узнав о смерти дочери, он пожалел, что так и не увиделся с ней. Теперь его здоровье пошатнулось и он хочет увидеть свою единственную внучку, чтобы помочь ей освоиться в высшем свете. Тетя Рейвен согласилась — хоть и с неохотой — представить ее в обществе, но я не знаю, как люди воспримут мою сестру, учитывая обстоятельства ее рождения. Она очень хочет удачно выйти замуж, так что те, кто порицал ее мать, скорее всего, благосклонно воспримут ее. И конечно же, ей было бы гораздо легче, если бы рядом был обладающий соответствующим положением в обществе человек, который был бы ей другом и советчиком.
— И вы хотите, чтобы этим человеком стала я.
— Да.
Его темные глаза внимательно посмотрели на Аврору.
— Меня не особо волнует то, что ради этого приходится просить кого-то о помощи, леди Аврора. Мне это не по душе, но все-таки я вынужден просить вас проявить к моей сестре доброту, которую вы вчера проявили ко мне.
Николас Себейн привык добиваться своего, подумала Аврора. Он не знает, что такое беспомощность. И она была согласна помочь ему. История его сестры не могла не тронуть ее.
— Конечно, мистер Себейн. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы вашу сестру хорошо приняли в британском обществе.
Его лицо лишь немного смягчилось. Аврору удивило, что он не испытал облегчения, но потом она вспомнила, что это еще не все.
— Перси сказал, что вам нужен кто-то, кто отвезет ее в Англию.
— Верно.
Себейн снова стал нервно расхаживать по камере.
— До того как началась война, я собирался перевезти Рей-вен на одном из своих кораблей. Мой кузен Вайклифф слишком занят и не сможет сопровождать Рейвен — он воюет с французами, и может пройти не один год, пока англичане наконец победят Наполеона. У меня есть еще кузен по материнской линии, но он тоже американец.
Николас провел рукой по волосам и снова нащупал повязку.
— Я договорился с Вайклиффом, и он списал один из кораблей своего флота. Мне оставалось только охранять сестру во время путешествия. На самом деле я отправился на Монтсеррат, чтобы закончить подготовку к нашему совместному путешествию. Но, к несчастью, команда Геррода арестовала меня. И теперь, когда моя судьба уже решена…
При мысли о том, что этот человек может лишиться жизни, Аврора почувствовала, как к ее горлу подкатил комок.
— И все же, — мрачно улыбнувшись, продолжил Себейн, — несмотря на эту неприятность, я намерен сделать все, что в моих силах, чтобы выполнить свое обещание и помочь сестре. Вот почему…
Он снова замолчал, глядя на Аврору из-под густых ресниц.
— Вот почему я прошу вас стать моей женой.
Девушка удивленно уставилась на него. Через некоторое время она наконец поняла, что не ослышалась, и резко выдохнула.
— Вы серьезно?
— Абсолютно. — Его красивые губы изогнулись в улыбке. — Могу вас заверить, меня гнетет сама мысль о том, чтобы связать себя узами брака. Я ни разу не делал предложение женщине и не стал бы делать этого сейчас, если бы не обстоятельства.