И все же я не могла ему ничего сказать. Я не имела права распоряжаться чужой тайной.
Помолчав немного, он произнес:
— Мне кажется, я тебя понимаю. Мы уже никогда не станем такими как прежде. Ты согласна? Я иногда вспоминаю нашу первую встречу. Мы тогда были совсем другими… и ты, и я. Ты помнишь, каким я тогда был?
— Отлично помню.
— Я сильно отличаюсь от себя прежнего?
— Да, — сказала я.
— Ты тоже была другая. Ты еще училась в школе и была такой юной… невинной… исполненной энтузиазма. И потом, на корабле. Мы часто сидели на палубе и разговаривали… Ты помнишь Мадейру? Мы и не догадывались, что скоро нас ожидает весь этот кошмар.
Он говорил, а я как будто заново проживала эти счастливые моменты.
— Прости, — вдруг произнес он. — Мне не следовало тебе напоминать. Если бы у нас была хоть капля здравого смысла, мы попытались бы обо всем забыть.
— Такое не забывается, Лукас, — покачала я головой. — Мы никогда не сможем этого забыть.
— Мы могли бы забыть… если бы очень этого захотели. Мы могли бы начать новую жизнь… вместе. Ты и я. Помнишь, как мы говорили о наших инициалах? Я тогда сказал, что жизнь неспроста свела нас вместе, еще ничего не зная о будущем. Как близки мы стали с тех пор. И еще я сказал, что ты могла бы наставить меня на путь истинный. Помнишь?
— Да, отлично помню.
— И это правда. Это означало, что ты можешь меня спасти. Вот видишь, так и случилось. Я тогда говорил как пророк. Мы с тобой… Вдвоем мы преодолеем любую преграду. Мы можем сделать нашу жизнь еще лучше, чем она была прежде.
— О Лукас! Мне очень жаль…
— Мы могли бы уехать куда захотим.
— Ты не можешь оставить Трекорн, Лукас. Карлтон в тебе очень нуждается.
— А впрочем, какая разница, где жить? Мы могли бы помочь ему вместе.
— Лукас, мне так жаль…
Он сокрушенно улыбнулся мне.
— Я понял, — произнес он. — Что ж, давай тогда пользоваться тем, что мы имеем. Что бы ни случилось в будущем, то, через что нам пришлось вместе пройти, сблизило нас. Ты теперь мой верный друг, правда?
Я кивнула.
— Я часто думаю о Джоне Плайере. Мне так хочется знать, что с ним случилось. А тебе?
Я опять кивнула, не решаясь заговорить.
— Я понимаю, зачем ты это сделала, Розетта, — продолжал он. — Ты просто пытаешься полностью порвать со своей прошлой жизнью. И по-своему ты права. Вот ты и отправилась в этот дом. Там все новое. Новое окружение… новая работа… к тому же трудная и интересная. И в особенности эта девочка. Ты изменилась, Розетта. Должен признать, мне кажется, она помогла тебе в этом.
— Да, я уверена, что так и есть.
— С твоей стороны это очень смелый шаг. А я себе кажусь трусом.
— О нет. Тебе пришлось страдать намного сильнее, чем мне. И ты сам добился своего освобождения.
— Только потому, что я никчемный калека.
— Никакой ты не никчемный. Я очень тебя люблю. Я восхищаюсь тобой, и я благодарна судьбе за то, что ты — мой друг.
Он взял мою руку и сжал ее.
— И ты об этом не забудешь?
— Никогда, — заверила я его. — Я так рада тебя видеть. Я чувствую себя… в полной безопасности. Все только потому, что ты совсем рядом.
— Я всегда буду рядом, — ответил он. — И, может быть, когда-нибудь я тебе действительно понадоблюсь. Пойдем отсюда. Покажи мне свое Золотце. Поехали к морю, проскачем вдоль пляжа. Мы скажем себе, что за нами присматривают наши ангелы-хранители, и все наши желания обязательно сбудутся. Сентиментальная речь для такого закоренелого циника, как я, верно?
— Да, и она мне очень понравилась.
— В конце концов, кто знает, что нас ждет?
— Этого не знает никто.
И мы направились к лошадям.
Миссис Форд перехватила меня, когда я утром входила в классную комнату.
— Сегодня днем ко мне приедет нянюшка Крокетт, — сообщила она. — Джек Картер что-то везет на ферму Тернеров, и она сможет провести здесь часок-другой. Она наверняка захочет с вами увидеться, поэтому заходите ко мне на чашечку чая.
Я заверила ее, что буду счастлива присоединиться к ним.
Пока мы разговаривали, в холле послышались голоса, и я увидела старшего садовника. Он был возбужден и что-то громко говорил о розах.
Миссис Форд подняла брови.
— Этот человек думает, что если бы не его цветы, то давно наступил бы конец света. Он поднял такой шум там, внизу. Пойду, разберусь, что там стряслось.
Из любопытства я спустилась в холл вслед за ней. Там уже собралось несколько слуг. Литлтон, старший садовник, был вне себя от возмущения.
— И что тут у вас такое происходит? — властным голосом поинтересовалась миссис Форд.