Забавляясь ее растерянностью, Ястреб усмехнулся:
— Незаконнорожденных детей у меня тоже нет.
Рэнди в ярости уставилась на него, понимая, что Ястреб умышленно ввел ее в заблуждение.
— Тогда почему же вы поставили меня в глупое положение?
— Потому что вы сами этого добивались.
Уязвленная гордость Рэнди взывала к битве.
— Если вы так цените семью, почему же сами не заводите детей? Разве несколько маленьких О'Тулов не подкрепят племя?
— Вполне возможно.
— Так в чем же дело?
— У меня хватает забот. Зачем взваливать на себя дополнительную ответственность?
— Хорошая жена могла бы позаботиться о ваших детях.
— И у вас есть на примете подходящая кандидатура?
— Например, она.
— Кто? Заря? — переспросил Ястреб, когда Рэнди указала на девушку, по-прежнему сидящую на одеяле по другую сторону костра, напротив Ястреба. — Она еще девственница.
— Понятно, — усмехнулась Рэнди. — Вы поверили ее слову или проверили это сами?
Скабрезный вопрос не понравился Ястребу. Нахмурившись, он ответил:
— Я для нее слишком стар.
— По-моему, Заря иного мнения.
— Она годится мне в дочери. Но так или иначе, она принадлежит другому.
— Принадлежит?
— Один из наших юношей, Аарон Лук, влюблен в нее с детства.
— Разве это имеет для вас значение? Пылающее пламя костра не шло ни в какое сравнение с огнем, вспыхнувшим в глубине его гневных глаз.
— Да. Огромное.
Ранди отвернулась, втайне признаваясь, что заслужила этот разгневанный взгляд. Она не имела права оскорблять ни Ястреба, ни эту девушку. Единственным ее оправданием могла служить вспыльчивость. И подозрительность.
Проведя полжизни рядом с отцом, а затем с Мортоном Прайсом, она считала всех мужчин эгоистами, которые берут все, что захотят и когда захотят.
Либо Ястреб О'Тул лгал, пытаясь произвести на нее впечатление своим благородством, либо он был мужчиной, каких Рэнди еще не доводилось встречать в своей жизни.
Она сразу отмела предположение о том, что Ястреб — гомосексуалист. Но какой мужчина отказался бы от откровенного предложения соблазнительной Зари? Благородство — редкое явление. Рэнди было легче поверить, что Ястреб солгал ей, хотя на вопрос, почему он это сделал, она так и не смогла найти ответа.
Беседа между ними сошла на нет. Оба были довольны возможностью помолчать. Поерзав под теплым одеялом, Рэнди глубоко вдохнула свежий горный воздух. Казалось, он очищает ее изнутри.
Песни, которые индейцы негромко пели под аккомпанемент гитар, успокаивали слушателей.
Незатейливый ритм этих песен завораживал, заставлял прислушиваться. Разговоры вокруг костра постепенно умолкли.
Дети, с которыми Скотт играл в прятки за ближайшими деревьями, наконец угомонились. Скотт вернулся к расстеленному на земле одеялу и втиснулся между Ястребом и Рэнди. Закутав его в свое одеяло, Рэнди прижала голову сына к своей груди и сжала в руках холодные ладошки. Поцеловав его в макушку, она шутливо потянула губами неуправляемый вихор.
— Засыпаешь?
— Нет.
Рэнди улыбнулась, увидев красноречивый зевок Скотта.
Супружеские пары начали созывать детей и удаляться в темноту, расходясь в разные стороны от костра. Рэнди увидела, как Эрни склонился и прошептал на ухо Лиге нечто, заставившее ее стыдливо опустить ресницы. Эрни подтолкнул Донни к их хижине, взял Литу за руку и последовал за мальчиком. Ястреб тоже наблюдал за Эрни.
— Какой темпераментный мужчина!
— Значит, из-за этого он и женился на женщине гораздо моложе себя? Уголок губ Ястреба дрогнул в улыбке.
— Только отчасти. Первая жена Эрни умерла вскоре после рождения Донни. От нее у Эрни есть еще трое детей. Все они уже взрослые. Лита была сиротой и нуждалась в защите, а Эрни был одинок, и ему требовалась жена. — Он многозначительно пожал плечами. — Брак оказался удачным.
Эрни склонился к Лиге, бережно обняв ее за плечи. Рэнди привыкла к тому, что обычно индейцев изображали мужественными, суровыми, бесстрастными людьми, умело скрывающими свои чувства, и потому была изумлена, увидев, как открыто Эрни проявляет нежность к молодой жене. Она объяснила причину своего удивления Ястребу.
— Мужество измеряется не грубостью, а добротой мужчины к своей женщине.
— Вы и вправду так считаете? — удивленно переспросила Рэнди, услышав от Ястреба столь неожиданное заявление.
— У меня нет женщины, и потому какая разница, как я считаю? Просто для общества лучше, чтобы женщины не чувствовали себя существами второго сорта.
— Но разве в древности в индейских племенах не процветал половой шовинизм?