— Я знаю, что ты проснулась, моя самочка. Чувствую тебя. Слышу как бьётся твоё сердце, — с придыханием прошептал у её уха и лизнул его. — Ощущаю запах твоей влажной киски, — прикоснулся пальцами к гладкому лобку и двинулся ниже.
— Она горит, желает меня, да? — в доказательство своих слов он скользнул между увлажнившихся складочек и Настя тихо застонала.
Тут же спохватилась и замолчала. Нет уж! Пока она в человеческом обличье пусть этот насильник даже не мечтает об этом.
— Тебе придётся взять меня силой, альфа, потому что я не отдамся добровольно! — толкнула его в плечо и услышала хриплый смех.
— Я обязательно исполню твоё пожелание, моя волчица. Но не сейчас, — с этими словами он опустился куда-то вниз.
— Что ты… Ох! — девушка вскрикнула когда всё тот же нахальный язык коснулся её клитора и скользнул вглубь лона.
Попыталась сдвинуть ноги, но оборотень развёл их шире, крепко взяв Настю за бёдра.
— Не бойся, — прошептал и снова склонился к горячей влажной плоти. — Я только хочу тебя вылизать.
От этого «вылизать» у девушки вспыхнули щеки так сильно, что показалось, их обожгли открытым пламенем.
— Максим… — из последних сил она подавляла волю волчицы, которая уже не хотела слушать её. Она рвалась к своему альфе. Хотела его. Требовала.
Мужчина приподнял голову. Она назвала его по имени… И ему это понравилось.
Захотелось снова и снова срывать с её губ стоны и слышать своё имя, когда она будет биться в экстазе.
Девушка выгнулась и заскулила. Нет, она не выдержит эту пытку! Слишком требовательны его губы, слишком горячее дыхание… Там… Между ног
— Максим, нет, — выдохнула и снова вскрикнула, на этот раз уже от настойчивого толчка его члена.
Уперлась ладошками в массивную грудь оборотня, покрытую мягкой растительностью.
— Да! Покричи для меня, волчица! — он навалился на девушку всем телом, вдавливая её в мягкую кровать, делая несколько быстрых, глубоких движений внутри неё.
— Ненавижу! — но вопреки своим словам притянула обвила руками его шею и обхватила ножками крепкое тело Максима.
Она проиграла. Снова. Волчица вырвалась на свободу. Она оказалась сильнее человека.
— Ложь, моя маленькая самочка! — толчки снова повторились, но уже сильнее и грубее, только волчице это, похоже, пришлось по вкусу. — Тебе нравится!
Его губы обрушились на упругую грудь Насти и та задохнулась от ощущений и эмоций, что сменяли друг друга со скоростью света.
С одной стороны, она действительно ненавидит этого сумасшедшего оборотня. А с другой — волчица, счастье и наслаждение которой Настя не могла не чувствовать, ведь они — одно целое. Вернее, были… Всегда они находили общий язык. До того, как в их жизни появился этот волк.
— Ненавижу! — повторила уже не так громко и запустила пальчики в густые волосы оборотня, пока тот дразнил языком набухшие соски и вбивался в неё с бешеной скоростью.
Максим зарычал.
как смеет эта стерва идти против их природы.
как смеет врать и кричать о ненависти, когда его член буквально утопает в её соках.
— Лицемерка! Я научу тебя покорности! — сжал сильными руками её ягодицы и с силой насадил на себя. — Давай! Прими меня!
— Ни за что… — простонала ему в губы и впилась в них остервенелым поцелуем.
Огромный член таранил её и, казалось, вот-вот порвёт, а клыки царапали нежную кожу, оставляя там красные отметины.
Настя вскрикнула, запрокинула голову и замерла, сокращаясь вокруг него, заставляя волка слететь с катушек и вонзиться в неё с диким рыком так глубоко, что стало больно.
— Поставь мне метку, маленькая! Давай же! — он подставил свою шею девушке, изливаясь в неё с хриплым стоном.
— Нет, — прошептала одними губами и закрыла глаза с победной улыбкой.
Волчица не смогла заставить её пометить Максима. Но надолго ли это? Сколько ещё она сможет сдерживать эту глупую зверюгу?
Он и сам прекрасно чувствует её волчицу. Знает, что однажды она не сдержится…
А если всё-таки не сдержится и оставит на его теле метку — никогда уже не станет свободной. И дело даже не в том, что он не отпустит. Им не даст свободы Луна при наличии обоюдного согласия, что и несут в себе метки.
— Вставай, поешь, — проворчал Максим и, включив ночник, поднялся с кровати.—
Всё на столе. Не поешь — заставлю.
Пока он шёл к двери, Настя успела «заценить» крепкие ягодицы оборотня и вздохнула.
Он ей нравится…
Плохо.
Очень плохо.
Так и до «Стокгольмского синдрома» недалеко. Никогда не понимала женщин, что испытывают к своим насильникам тёплые чувства. Это мерзко, дико, ненормально!