– Вот же суки! Работает, значит, коммуникация, а общий чат они просто погасили!
– Разумеется, это с программной точки зрения реализуется элементарно. Небольшие объединения игроков, находящихся близко на карте – это они так тестируют клановый режим. А чтобы все игроки обсуждали своё бедственное положение – это никому не нужно.
– Слушай, ты же в чате до отключения говорил, что у тебя жена где-то? – вспомнил Игорь. – Ты же говорил, что тебя спасать должны?
– Должны, и я уверен, что спасают. Возможно, проснусь уже где-нибудь в клинике. Выходим.
Они вышли из яхты, датчик кислорода в очередной раз моргнул, извещая о 95% и девяти с половиной часах. Идти предстояло по вакууму. Игорь посмотрел с этого ракурса на здания – выглядели более чем мрачно и неприветливо. Лишь в двух иллюминаторах горел тусклый свет – на втором и на восьмом этаже. Оглянулся и предложил: – Роботов бы взять… Мы тут, конечно, типа, в командировке...
– Но не повредит, согласен, – подхватил Гленн. – В прошлый раз здесь всё выглядело поживее.
– Сколько берём? Всех?
– Давай оставим одного мелкого. Чтобы Окихито не было одиноко.
Игорь кивнул и выдал команды роботам – “Выгрузиться” и “следовать”. Роботы вылезли один за другим через служебный шлюз, расположенный в корме, выстроились “свиньёй” вокруг своих командиров. Впереди поехал “Двадцать Девятый” – к радости Игоря, достаточно быстро.
– Ты откуда? – спросил Гленн.
– Россия, Урал.
– О… – с сочувствием протянул Гленн. – У вас же там скоро зима, вы можете замёрзнуть. Или вам поставляли специальные холодостойкие “Оазисы”?
Игорь фыркнул. В представлении не привыкших к центральному отоплению иностранцев в домах россиян зимой так же холодно, как и на улице. Стереотипы о России никуда не выкорчевать, это Игорь понял уже давно. Раньше бы он стал рассказывать, что всё не так. но сейчас просто отшутился: – Да, специальные. С шапками-ушанками и рейтузами.
Вместе с этим он задумался – а точно ли дача Сашки может выдержать морозы? Он знал, что отопление там местное, котёл или что-то в этом роде, но деталей не знал.
“Эх, лишь бы Сашка приехал…”
– Готовь карточку, – порекомендовал Гленн. – Это клёво, что тебе её дали, обычно вход стоит сотню трудочасов.
Они подошли к воротам, расположенным в торце административного корпуса – резным, арочным, похожим по стилю на все те же раковины моллюсков. Игорь достал из инвентаря и приложил к горящему индикатору карту, выданную в инженерии. Моргнуло сообщение: [Вход в завод активирован -0 трудочасов.]
И тут же на всякий случай выхватил бластер.
Впереди оказался не шлюз, а длинный коридор, идущий до самого конца здания. У самого входа стояли привратники. Игорь вздрогнул. Это были те самые штурмовые дроиды “DarkPolice”, которых Игорь крушил в Прерии.
“Неужели мы на верном пути?”
– Когда ты был здесь последний раз?
– Полторы недели назад, – кивнул Гленн. – Один раз выходил и один раз заходил. Портал на девятом этаже, ведёт в коллектор, впадающий в реку на северо-востоке города. Где-то у крокодиловой фермы.
– О! Старина Бокасса! Неужели снова придётся увидеться с ним?
– Ты всё-таки решил дождаться включения? Окей, я не против переждать. Давай только сначала заглянем в цех.
Роботы выстроились цепочкой, колонна прошла мимо роботов и повернули налево, в высокий коридор, в который указывала стрелка. Игорь услышал звук работающих станков и сразу подумал – бред, конечно, ведь в вакууме звук не распространяется.
– Миранда, – сказал Игорь. – Давно с тобой не общались. Что на счёт звука в вакууме? Снова баг?
– Не прокатит, – усмехнулся Гленн.
> Спасибо за обращение. На данной планете имеется атмосфера, схожая с марсианской по плотности. Также звуковые волны свободно передаются через поверхности и пол.
В цеху открылась весьма мрачная картина. Два ряда огромных конвейеров, всё ещё продолжавших работать, уходили куда-то далеко в конец ангара. В заводской пыли, подсвеченной узкими потолочными окнами, виднелись манипуляторы, огромные ёмкости, цепи и многоярусные конструкции. А на выходе с конвейеров лежала огромная груда из разного рода техники. Игорь увидел уже знакомых роботов “Дарк Полис”, скрученные и сплетённые текстурами в нервно подрагивающий ком. Турели, бластеров и контейнеры разного размера и рода, даже какие-то столики и подобную чепуху.