А что, если Бахтияр и вправду опасен? Что, если он ударит меня или сделает что… похуже? В конце концов, разве мне не к кому прикоснуться, кроме него? Ведь совсем недавно я держала руку Джереми, и это прикосновение не было таким уж волнующим. Что, если прикоснувшись к Бахтияру я запятнаю себя, но это породит только разочарование и ни капли удовольствия?
Но, вспоминая сейчас его руки, губы и глаза… да, я, определённо, хотела этого, несмотря ни на что. Стоило ли решиться? Стоило ли запятнать себя ради этого порыва?
Стоило ли вообще хоть раз входить к нему в камеру?
Однако я не успела как следует обдумать эти мысли, потому что у ворот меня настиг Джереми:
– Ваше Величество, это правда? – Взволнованно произнёс он, – Вы вынесли на рассмотрение казнь Бахтияра, но сами отказались от этой идеи?
Я не успела даже слезть с лошади и поэтому чувствовала себя неловко. Почему принца так взволновала эта тема?
– Джереми, давайте продолжим разговор чуть позже? Вы позволите мне хотя бы спешиться?
– Конечно, Ваше Величество, извините. Я подойду к конюшне и буду ждать Вас там.
Я понимала, что у меня есть не больше десяти минут для того, чтобы найти подходящую причину, оправдывающую нелогичное поведение. Я могла и дальше гнуть линию, говоря о том, что живой принц полезнее, чем мёртвый. Но, по сути… чем уж он мог быть так полезен? У его отца есть другие сыновья и, кажется, монарха Вайолина не слишком-то волнует судьба старшего. По крайней мере, король Манучер никак не связался со мной или кем-то близким ко мне с предложением обменять сына на что-то выгодное. В Вайолине попадание в плен считается страшным позором и, возможно, король уже отрёкся от Бахтияра. Зная об этом… ох, как я могу красиво соврать о том, что жизнь принца попросту выгодна моей стране? Но как я могу иначе прикрыть правду?..
Решив выкручиваться по ходу дела, я встретилась с принцем Онтариона у ворот конюшни:
– Ваше Величество, так это правда? – Спросил Джереми.
– Это правда, Джереми, – Ответила я, – Но почему Вас так взволновал этот вопрос?
– Потому что однажды принц приезжал к нам с визитом, и мы провели немного времени вместе, – Шатен заправил прядь волос за ухо и немного смутился, – Я ни в коем случае не хочу лезть в дела Вашего королевства и влиять на Ваше решение, но…
– Не томите, – Попросила я.
– Но это же просто неразумно оставлять его в живых! – Вдруг вскричал он, – Это небезопасно ни для кого! Принц – сорвиголова, он бредит тем, чтобы захватить весь мир и заставить всех поклоняться Богу-отцу! Скажите, неужели Вы сами не поняли этого?
Я закусила губу и начала теребить собственный рукав. Да это понятно с первых же мгновений… Надо было выкрутиться.
Бог-отец, Бог-отец… Вздохнув, я произнесла первое, что пришло в голову:
– Джереми, я понимаю Ваши опасения и ценю заботу, я, по правде говоря, сама пришла к тем же выводам. Только, – Я выпалила свой главный аргумент, – Я поклоняюсь не Богу-отцу, а Богине-матери, призывающей ценить и беречь жизнь каждого. Принц потенциально опасен, но пока он не совершил никаких преступлений, просто слушал своего отца. Казнить невиновного – не в моих правилах.
Зелёные глаза собеседника ошалело уставились на меня:
– Даже король Манучер в возрасте Бахтияра не был так опасен! Вы не знаете, насколько жесток этот человек! Поймите, сейчас Вы спасаете жизнь своего врага, рискуя миллионами собственных подданных! Разве такой риск оправдан?
– Ну, вот что! – Разозлилась я, – Джереми, я понимаю, Вы мечтаете примерить на себя корону и сейчас пытаетесь воздействовать на меня, но, уверяю Вас, Вы не имеете никакого отношения к трону Эльроунта!
Принц явно смутился, и я поняла, насколько грубо повела себя. Я пробормотала:
– Извините, если ответила Вам слишком резко, просто…
– Не извиняйтесь, Изабелла, – Произнёс он и тут же опомнился, – То есть, Ваше Величество. Я прекрасно понимаю, что Вы – королева, и никто не имеет права Вам указывать. Просто прислушайтесь к совету доброго друга, который на Вашей стороне: я сам ценю жизни людей и сам хотел бы уменьшить кровопролитие, насколько это вообще возможно. Но Бахтияр объективно опасен. Вы избавите себя от многих проблем, поменяв сейчас своё решение.
Я кивнула и перевела разговор на нейтральную тему, но сама осталась в непонятках: искренне ли Джереми хочет позаботиться о моём королевстве или просто воплощает в жизнь свои амбиции чужими руками?..
– Бахтияр… – Позвала я, – Бахтияр…
Принц спал на скамейке в своей камере, и я подумала, что уже стоит уйти. Я вообще каждый раз жалела о том, что пришла, после разговоров с ним. Но уже, когда я развернулась, чтобы пойти прочь, он позвал: