Одноглазый Питер закончил завтрак, промокнул губы платком и встал. Стол невольники тут же унесли.
- Ну, что ж, - произнёс адмирал, опуская руки. - Пожалуй, можно начинать...
На всех трёх кораблях засвистели боцманские дудки, и по бортам начали спуск на воду шлюпки, набитые головорезами из штурмовых команд. В руке Одноглазого оказалась сверкающая медью подзорная труба. Он раздвинул её колена и приложил к единственному глазу. Однако в объективе, вместо берега, оказалось чьё-то размытое плечо.
- Какая жалость! Я опоздал к завтраку. - Послышался незнакомый голос.
Питер опустил трубу. На борту сидел незнакомец в синем плаще. Он легко спрыгнул на палубу и встал напротив адмирала.
- Тогда перейдём сразу к делу, Питер. Я лишь хотел сказать тебе, что на этот берег тебе пути нет.
- Кто ты такой? - спросил одноглазый, резким движением складывая трубу.
Вся команда, не занятая делом, сгрудилась вокруг них.
- Я - Хозяин, - спокойно пояснил незнакомец.
- Над кем? - насмешливо поинтересовался пират.
- Я - Хозяин, - громче повторил пришелец. - Это значит, надо делать то, что я говорю.
Произнеся это, он опустился в кресло, с которого недавно поднялся сам адмирал. Непонятным образом оно оказалось позади незваного гостя.
- Здесь хозяин я! - на лице Одноглазого Питера появилась нехорошая улыбка. - И я думаю, самозванец, что ты пришёл за неприятностями!
- Угу, - кивнул Кошчи. - Только не за ними, а с ними. Вот, например...
В это мгновение с громким хрустом подломилась одна из шлюпбалок на соседнем фрегате. Шлюпка, не достигшая воды, резко клюнула носом и штурмовая команда, как горох, посыпалась в море.
- Взять его! - взревел Питер, бросая трубу и хватаясь за кортик.
Послышалось рычание, и, расталкивая пиратов, к Хозяину приблизился лысый полуголый верзила. Это был Урванга, дикарь с Дальних островов. Несколько лет назад Одноглазый, для развлечения, разгромил деревню туземного племени. Урванга был пленником в той деревне, и с той поры он не покидал своего спасителя. Даже среди своих рослых соплеменников, Урванга выделялся огромным ростом и нечеловеческой силой. В его несообразно маленькой головке жила всего одна привязанность - адмирал. Лучшего телохранителя трудно было бы вообразить! Поговаривали, что он людоед, но точно это знал только Питер.
И сейчас, огромная, как лопата, ручища этого монстра схватила Кошчи за плечо.
- Глупо, - пробормотал тот, не двигаясь с места.
В маленьких глазках Урванги промелькнуло что-то, напоминающее беспокойство. Рычание стихло, и через мгновение сменилось жалобным рёвом. Так не кричали даже пленники, которых дикарь по приказу адмирала разрывал на части для устрашения недовольных. На глазах притихшей от ужаса команды рука туземца почернела, сморщилась и вдруг рассыпалась чёрной пылью. Лёгкий бриз разметал её... А Урванга, рухнув на палубу, катался по ней с жалобным рёвом, зажимая рукой плечо. На желтоватой коже не осталось ни малейшего намёка на то, что здесь только что была рука.
- Это пример, - доходчиво пояснил Хозяин, вставая и глядя в окаменевшее лицо адмирала. - То же самое произойдёт с любой ногой, ступившей на этот берег. Кстати, это очень больно.
- Ты меня не запугаешь, королевский прихвостень! - зашипел Одноглазый Питер и взмахнул кортиком.
В тот же момент со всех сторон хлопнул десяток пистолетных выстрелов. Кошчи покачнулся. Затем, как надоедливых мух, смахнул с плаща расплющенные пули и с сожалением произнёс:
- А ты глуп, Питер! И как ты ухитрился стать адмиралом? Ни один Король давно не вмешивается в здешние дела, потому что здесь есть Хозяин. Прощай! Я даже не буду смеяться над твоей глупостью, это сделают другие.
С носа флагманского галеона раздался дикий хохот. Все пираты невольно взглянули туда. Мёртвые головы, висевшие на бушприте, заливисто ржали над своим бывшим адмиралом. Они раскачивались, корчили рожи, показывали ему языки... Когда же побелевшая от ужаса команда обернулась на Хозяина, палуба была уже пуста.
***
София встала рано утром и приготовила завтрак своей опекунше, - вдове бывшего городского архивариуса Клваш. Затем она вычистила большой ковер, который ей привезли в качестве подарка её двоюродные братья. Они тоже были сиротами, тоже совершеннолетними, но могли распоряжаться своей жизнью по той простой причине, что были мужчинами. А молодой девушке до замужества не позволялось почти ничего. Вдова Клваш была очень строга, и даже тот побег в Замок к Хозяину София считала удачей.
Хозяин... Обаятельный мужчина вне возраста с худощавым телом и мудрыми холодными глазами словно стоял у неё перед глазами. И слова: «Ты хорошая собеседница. Мне этого стало не хватать», не выходили у неё из головы.