Когда появились служанки с нарядным платьем, расшитым золотом, и стали помогать новому избраннику королевы облачиться в его наряд, улыбка тронула губы женщины.
— Вот какую игрушку ты нашла себе, Мэб, — произнесла она. — Хорош, нечего сказать! Даже слишком хорош для такой бессердечной твари, как ты! Как пылает его огонь! Куда там тебе со своей слабенькой искоркой похоти, которую ты принимаешь за любовь! Луне никогда не светить собственным светом — тебе ли этого не знать, сестричка Мэбилон? И ты поймешь свою ошибку… надеюсь. В этот раз…
Дженнет робко переступила порог церкви и остановилась, переводя дух. Ее всегда, с раннего детства, пугали и привлекали эти своды. Церковь была построена довольно давно, и, как говорили, была одной из старейших церквей в графстве. Ходила легенда, что тут когда-то останавливалась королева Мод, совершавшая паломничество, и здесь ей было видение, после которого она и повелела заложить сию церковь. Она так и называлась Церковь Видения Пресвятой Девы. Несколько раз ее перестраивали и подновляли, но неизменным оставался витраж — королевы в пышных одеждах преклонила колени перед простой нищенкой, в облике которой ей и явилась Дева Мария.
Дженнет опередила своих домашних всего на несколько минут. И она также знала, что еще немного — и сюда начнут собираться горожане для еженедельной проповеди.
Преподобный отец Томас и викарий уже были на месте. Собрав свое мужество, девушка двинулась по проходу между скамьями к ризнице, остановилась, не доходя нескольких шагов. Тихо покашляла, привлекая внимание.
Выглянул викарий:
— Что вам угодно, мисс?
— Я хотела бы поговорить с отцом Томасом. По личному делу.
— В чем дело, дочь моя? — священник показался на пороге. — Если угодно, я готов выслушать, но немного позже. Сейчас я готовлюсь к проповеди, которая вот-вот начнется… Или ты желаешь исповедаться?
— Нет, святой отец, я пришла не каяться в грехах, но моя просьба не позволяет мне ждать! Умоляю, выслушать меня именно сейчас, пока еще ничего не началось!
Она оглянулась на двери. В любой момент могли войти посторонние.
— Но проповедь…
— Это не займет много времени, обещаю!
Отец Томас служил в этом приходе почти двадцать лет. Он крестил и эту девушку, и всех ее ровесников и ровесниц, а также повенчал между собой почти треть населения Фейритона. И он кивнул головой:
— Слушаю.
— Отец Томас, — Дженнет сцепила руки, — сейчас все соберутся, чтобы послушать вашу проповедь. А потом, насколько я знаю, всегда бывает оглашение помолвок, свадеб, крестин, похорон…
— Да, дочь моя.
— Так вот, я умоляю вас, сегодня после проповеди огласить мою помолвку…
— Что? — отец Томас потерял дар речи. Впервые за всю его практику — а до Фейритона он служил в другом приходе — невеста сама просила его об этом. Обычно это было дело ее жениха, отца, иногда опекуна или старшего брата. В самом крайнем случае — матери. Но чтобы так!
— Я понимаю ваше замешательство, отец Томас, — заторопилась Дженнет, догадываясь, что он ищет слова для деликатного отказа, — но дело в том, что…
— Боюсь, это против правил, — все-таки сказал священник. — Прошу прощения, но я ничем не могу помочь. Я полагал вас дочерью почтенных родителей, девушкой здравомыслящей, богобоязненной и послушной. И услышать такую просьбу из ваших уст… Оставьте меня. Осталось совсем мало времени!
— Но вы даже не поинтересовались, кто мой жених! — воскликнула Дженнет. — Я помолвлена с мистером Роландом Бартоном!
— Матерь божья! — вырвалось у викария.
Преподобный отец Томас отчаянно пожалел, что не может выразиться полнее. Но только несколько часов назад он побывал в Хемптон-холле, где услышал новость о том, кого избрала королева фей в смертные супруги. И по возвращении успел лишь сделать короткую запись об этом событии, да понять, что прежняя тема проповеди никуда не годится и надо говорить с людьми о чем-то другом. Сказать, что он был ошеломлен — значит, ничего не сказать.
Он переглянулся с викарием.
— Это правда, мисс Холл?
— Да, — вздохнула Дженнет. — За день до того, как… как это случилось, мистер Роланд Бартон попросил у отца моей руки… и получил согласие. Если бы не это… если бы не королева фей с ее выбором, сегодня все равно должно было бы состояться оглашение… ну, или чуть позже, — поправилась она, вспомнив, что Роланд собирался уехать, чтобы получить разрешение отца.